Нью-Йорк - Татьяна Богатырева, Евгения Соловьева (2019)

– Как ты умудряешься после шести часов на мероприятии выглядеть свежим и бодрым? – поинтересовалась я, усевшись на заднее сиденье и с наслаждением сбросив туфли. – Мне кажется, у меня сейчас все отвалится, начиная с ног и заканчивая головой. Если я ее где-то по дороге не потеряла.

Кей насмешливо фыркнул и притянул меня к себе.

– Привыкайте, миледи, нести сей тяжкий крест долга, – он поцеловал меня в скулу и разворошил остатки прически.

– Угу, долг белого человека… – я уютно устроилась в его объятиях, положив голову на мощное плечо, и подняла руку с кольцом. – Не думала, что все будет… так. Почему сегодня, Кей?

– О, ты не спрашиваешь, серьезно ли я. Потрясающий прогресс. Я восхищен.

– Ехидная зараза вы, милорд.

– Кое-что не меняется, не так ли?

– Угу. Вы всегда были ехидной заразой, милорд. Хотя пять лет назад еще не достигли такого неземного совершенства.

– Я тоже тебя люблю, колючка, – паразит самодовольнейше ухмыльнулся.

– Ты не ответил.

– Ты не о том спросила.

– Ладно, ответь о том. Я сегодня такая покладистая, сама себя не узнаю.

– Хотелось бы верить. – Кей взял меня за руку с кольцом, несколько мгновений рассматривал, а потом поднес к губам и очень нежно поцеловал. – Никель Бессердечный тоже умеет мечтать о всяком разном. Например, о любви и доверии. О девушке, с которой можно летать. Вместе. Знаешь, как сложно найти кого-то, кто умеет доверять по-настоящему, а не путает доверие с безответственностью? Ты не прикидываешься глупой куколкой, не делаешь губки бантиком и не пытаешься стать мне любимой избалованной доченькой. Ты не скучаешь, когда я занят, и не делаешь меня центром вселенной. Не требуешь моего внимания круглые сутки, не паришь мне мозги своей женской идеальностью. Я могу быть уверен, что ты справишься со своими проблемами сама, даже если меня не окажется рядом, и не создашь новых от скуки. Ты не боишься повиснуть на шее у друга у меня на глазах – потому что знаешь, что я не буду ревновать. Ты не устроишь скандал, даже если застанешь в моей постели пять обнаженных африканок, а сначала спокойно спросишь – что и зачем это было. Ты не полезешь в мои документы в поисках следов губной помады и счетов от Картье. Ты не потребуешь отказаться от того, что мне дорого, только чтобы убедиться в моей любви. Ты не прикидываешься безмозглой няшечкой, которая любит меня только за красивые глаза, ты видишь меня настоящего. Ты не требуешь подарков и сумасшедших страстей…

Я хмыкнула, припоминая наш первый разговор тет-а-тет.

– А просто позволяю тебе ими наслаждаться, да? Как же, как же. «Я могу сделать вашу жизнь в ЛА комфортной». Помню. Но ты лукавил.

– Не то чтобы лукавил. Скорее кое-что для себя прояснял.

– Торговец базарный. Что бы ты делал, если бы я согласилась?

– М… ну даже не знаю, что можно такого делать с девушкой, которая согласилась, – он легонько прикусил мочку моего уха. – Например, занялся бы с тобой любовью прямо в том лифте. Знаешь, как хотелось!..

– Лифтовый фетишист!

– Я же говорил, у нас очень много общих интересов, – он смеялся и снова целовал мои пальцы. – Ты даже не представляешь, как много!

Я вздохнула, вспомнив о самом интересном нашем общем интересе. Не то чтобы я о нем совсем забыла, кольцо бы не позволило. И я прекрасно понимала, что та нежность, с которой Кей его целует – только наполовину моя. Половина – Бонни.

– Кей, я… он…

– Чш-ш, – он приложил палец к моим губам. – Сегодня мы не будем о нем говорить, хорошо? Я люблю тебя. Ты мне нужна. Без оговорок и условий. Я имею право не оглядываться ни на кого, а сделать то, что мне хочется. И ты тоже.

– Без оговорок и условий? Кажется, мы где-то потеряли Никеля Бессердечного, – я попыталась перевести все в шутку. Слишком он был серьезен. И слишком мудр, мне даже страшновато стало. Я рядом с Кеем – совсем глупая девчонка, и совершенно непонятно, на кой ему такая дурочка сдалась.