Погребенные - Кай Майер (2017)

– Цветок Гильгамеша защищает от старения, – продолжал он, – от болезней. И даже заставляет испытывать неприязнь к старикам, оказавшимся поблизости. И все же уберечь человека от насильственной смерти он не может. Джиллиан убил твоего отца. Нестор – бессмертный, но он все же погиб. Потерял свое бессмертие, а из него выросло новое. Вот в чем секрет цветка Гильгамеша. И вот почему его никто и никогда не видел.

– А может, его никто не видел, потому что его просто не существует? Об этом ты не думал?

– Бога я тоже не видел, но убежден в его существовании.

– Вот только не приплетай сюда религию.

– Я не о религии, а о вере. Чувствуешь разницу?

– Хочешь сказать, цветок Гильгамеша станет реальным, если поверить в его существование?

– Наоборот, я верю в его реальность именно потому, что он существует. Так же, как верю в Бога, потому что убежден, что он есть.

Ауре стало ясно: они могут спорить часами, но не придут к согласию. Сама виновата – зачем спорить с тем, с чем и так согласна? Да и Кристофер давно это понял.

– Если Лисандр и мой отец обрели бессмертие больше шестисот лет назад, – снова заговорила она, – то почему они поссорились? Зачем воевать из-за того, что давно есть у обоих?

– Что-то пошло не так. По какой-то причине Нестор и Лисандр утратили бессмертие. Много лет подряд каждый по-своему пытался его вернуть. И похоже, Лисандру это удалось.

– Сеятель нашел новое колесо.

Кристофер кивнул.

– А твой отец потерпел неудачу и был убит.

Ветер трепал волосы Ауры.

– И все равно вопросов больше, чем ответов, – проговорила она, поправляя прическу.

– Например, зачем Лисандр зачал ребенка с Сильветтой?

– Да. Но и многое другое неясно. – Аура посмотрела на нос корабля. Впереди простиралось серое бурное море. Где-то там, в туманной дали, раскинулась загадочная Сванетия. – Например, почему Сильветта все еще с ним? – задумчиво продолжила она. – Лисандр удерживает ее силой или она сама этого хочет?

Глава

5

Буря бушевала до самого вечера. Черные тучи окружали замок, будто осадные башни, раскаты грома то и дело сотрясали старые стены. Наконец дождь стал ослабевать, ветер понемногу утихал – буря отступала. Молнии уже не сверкали, гром смолк. Только тьма так и не рассеялась: на побережье опустилась ночь.

А ранним утром, в самый разгар бури, Джиллиан сел в ялик и направился в сторону острова. В такую погоду его едва ли могли заметить. Расстояние небольшое, но он много раз приходил в ужас от мысли, что волны вот-вот утащат ялик в море. Добрался он буквально чудом. Плыл почти два часа. Джиллиан промок насквозь, жутко устал и продрог. Подъем на крышу тоже чуть было не стоил ему жизни: резкий порыв ветра сбросил его с двухметровой высоты вниз, на скалы. Но Джиллиан не сдался. Он полез снова, и наконец с большим трудом взобрался на узкую балюстраду. Семь лет назад, когда он проник в замок тем же путем, стеклянная дверь была открыта. Теперь она оказалась заперта. Джиллиан, недолго думая, разбил стекло – буря заглушила звон – и, переступив через осколки, вошел в оранжерею.

И вот несколько часов спустя Джиллиан понял, что все препятствия, которые он преодолел на пути сюда, не идут ни в какое сравнение с тем, что ему предстоит. Ведь нужно было убедить маленького мальчика в том, что он, Джиллиан, – его отец.

– Загляни в воспоминания – мои воспоминания. И увидишь, что я говорю правду.

За последние семь лет Джиллиан многое узнал, прежде всего – о самом себе. Теперь он хорошо представлял, какими способностями обладает дитя алхимии. Потому что и сам он – дитя алхимии.

– Не могу, – упрямился мальчик. – У меня получается только вместе с Тесс.