Во тьме - Максим Шаттам (2015)

— Мы расположились здесь, — произнес охранник, толкая дверь.

Перед тем как войти, Аннабель пожала ему руку и поблагодарила, предлагая таким образом побыстрее оставить ее — без формальностей и объяснений. И закрыла дверь за собой.

Джек Тэйер сидел на стуле, суточная усталость глубже обозначила на его лице морщины, впрочем, заметные и в остальное время тоже. Это был невысокий, нервозный мужчина лет сорока, с короткими, начавшими седеть волосами, всегда одетый в один и тот же мятый костюм. Налицо было явное сходство с шаблонным представлением о том, как должен выглядеть полицейский детектив. Он не курил, не пил кофе и, конечно, не был грубияном. Настоящий трудяга, человек активный, но не лишенный некоторой задумчивости. Увлекаясь поэзией и театром, он постоянно таскал в кармане куртки записную книжку, чтобы убивать время в моменты грусти. Там — и на ксерокопиях ордеров — он карябал советы своих собратьев-философов. Он всегда был готов помочь и утешить. Для Аннабель Джек стал чем-то вроде своего, «домашнего» Марка Аврелия, по крайней мере, размах у него был не меньше императорского. Сам он говорил, что «греческая дисциплина» для него — досадная необходимость нарушать равновесие между умом и телом в пользу первого, хотя Джек и находился в прекрасной физической форме. Эту фразу, своего рода ремарку, нравившуюся Аннабель, он начал произносить с первых мгновений их совместной работы. Восемь часов в день в компании Джека Тэйера, помноженные на четыре года, прошли незаметно, словно в пылу какого-нибудь горячего спора. Иногда они доверяли друг другу то, о чем не рискнули бы рассказать близким, и вместе искали решения проблем.

Он посмотрел на Аннабель своими серыми глазами, и ей показалось, что во взгляде Джека мелькнуло облегчение. Он поднялся и сунул в карман куртки томик Теннесси Уильямса:

— Сожалею, что заставил тебя приехать. Когда в участок позвонили, я рванул сюда. Но как только я увидел эту женщину, сразу подумал о тебе.

Он произнес это так, словно готовился заранее. Подбородком Джек указал вглубь комнаты, за спину Аннабель.

Лежавшее на кровати тело было завернуто в одеяло и прижималось спиной к стене. Глаза были закрыты, лоб бороздили морщины, казалось, что произошедшее с девушкой ввергло ее в подсознательный кошмар. Достаточно было одного быстрого взгляда на ее изможденное лицо, и становились заметны порезы по всему красному черепу.

Толстая корка покрывала голову там, где должны были находиться волосы — словно материки дрейфовали в огненном океане. Черепная коробка с бесценным содержимым вздрагивала в сухом воздухе комнаты.

Ее скальпировали.

Аннабель резко повернулась к напарнику.

— Джек, что она делает здесь? — произнесла она, переходя на шепот, несмотря на внезапно возникший гнев. — Она должна быть в больнице!

Тэйер поднял руки, успокаивая ее:

— Знаю, сюда ее принесли охранники. Когда мне позвонили, я сразу же приехал и вызвал «скорую». Она стоит за домом — на случай, если какому-нибудь журналисту приспичит заглянуть сюда. Медики уже осмотрели девушку и готовы в любой момент отвезти ее в Методистский госпиталь. Поэтому успокойся. Менее чем через десять минут она окажется в руках опытного врача.

Взгляд Аннабель отразил все то, о чем она думала. Девушка, по всей видимости, находилась здесь уже почти целый час!

— Она приходила в сознание с того момента, как ее сюда принесли? — спросила детектив.

— Нет, она бредила, как нарик, когда ее нашел охранник. Ползла по земле.