Наперекор - Марта Крон (2020)

— А я на губах её постоянно залипаю. Она их какой-то хренью обильно мажет, и они у неё прямо сочные такие… — добавляет ещё один левый тип, глубоко затягиваясь сигаретой и изображая губы «уточкой».

Ловлю себя на том, что от услышанного моё лицо кривится в брезгливой гримасе, и ставлю выдуманную галочку напротив: «Выкинуть блески для губ и перейти на помады естественного оттенка».

— Ты тачку её видел? – слышу новый голос. – Губками-то поработала на «отлично».

— Я слышал, что у неё и квартира своя в солидном районе, – встревает в разговор высокий щуплый парень.

Где-то я его уже видела… а не он ли обедал за соседним столиком, когда мы с Евой обсуждали, какой ковёр мне постелить в гостиную?

Присматриваюсь ко всем поочерёдно и замечаю знакомые лица.

Вся четвёрка в сборе. Главы отделов и их вожак.

— Опа! – усмехается мужчина, которого я услышала первым. – Значит, тут в ход пошли не только губки, но и попка послужила Отечеству.

Громкий дружный гогот моментально выводит меня из состояния оцепенения, и я решаю, что этому балагану пора положить конец.

Делаю шаг вперёд и, не скрывая, довольствуюсь степенью шока на лице каждого, кто меня замечает.

Уже открываю рот, чтобы намекнуть шефу о своём присутствии, но следующее, что я слышу, выбивает из меня все мысли разом.

Будто не замечая, что собеседники странным образом притихли, Барсов одной только фразой перечёркивает те достоинства, что мой глупый мозг за это время смог в нём распознать:

— Уверен, что английские мужики не поскупились на квартирку за её дерзкий язычок и длинные ножки, которые она умело, а главное вовремя раздвинула.

Глава 7

ЯН.

Жду хоть какой-то ответ, но мужики подозрительно молчат и пучат глаза куда-то мне за спину. Не сразу сообразив о причине такой резкой смены настроения, поворачиваюсь, чтобы посмотреть на источник всеобщего замешательства.

Впадаю в лёгкий, но недолгий ступор.

Передо мной та, над которой только что жёстко постебались.

Смотрю прямо в её глаза, в которых виден блеск типичных женских слёз, и морщусь.

У меня совершенно не наблюдается даже капли желания созерцать бабскую истерику.

Вольская молчит. Что странно.

Задвинув поглубже незначительный укол совести, что задел её чувства, я больше настроился на то, чтобы вовремя пресечь любой выпад в свою сторону.

Цепко слежу за эмоциями Милы Андреевны, дожидаясь того переломного момента, когда она поймёт, что заминка затянулась.

И он наступает.

На её лбу пролегает глубокая морщинка, что говорит о том, что лампочка в её мозгу загорелась.

Обведя своим пронзительным взглядом всех собравшихся, девушка медленно распрямляет плечи и протягивает мне какие-то бумаги.

Почему-то смотря ей в глаза, в голове всплывает маленькая сценка, где я принимаю у неё из рук это подношение, делая тем самым осечку, и она, не мешкая, делает ко мне шаг и вгрызается мне в горло.

Внутри зарождается странное желание проверить и испытать на себе весь спектр её горячности, и в паху очень не вовремя начинает твердеть.

Не медля больше ни секунды, тянусь к документам и уже хочу спросить о её неожиданном появлении в этом месте, как она, бросив короткое: «Доказательства», разворачивается и уходит прочь, эффектно растворяясь в густом табачном дыме.

До меня не сразу доходит, что я так и стою, как истукан с открытым ртом и вытянутой рукой.

В воздухе повисла вязкая тишина.

Смотрю на застывших мужиков, провожающих Вольскую липкими взглядами, и почему-то зверею.

— Какого хера никто не предупредил меня о её присутствии?! – ору так, что сводит мышцы челюсти. – Вы понимаете, мать вашу, что она сейчас пойдёт к генеральному?! Нас всех тогда на колени поставят!!