Вне времени - Андрей Ефремов (2021)

— Должны справиться. Я прибыл не один. Нас очень много, для Властелина это будет неприятным сюрпризом. Я могу как-нибудь помочь тебе, Зиале, да и вообще всем остальным, чью силу и память я впитал?

— Даже не знаю, что тут можно сделать. По сути, мы все мертвы. Властелин сохранил лишь частички наших сущностей для коллекции и как батарейки подконтрольных ему аватаров. Для большинства окончательная смерть — это лучший выход, ведь когда наши сущности обретут целостность, появится шанс переродиться в смертных и пройти путь заново. Душа бессмертна.

— Но Властелин заражает души проклятьем, — парировал я. — Я чувствую его в твоей сущности, как и у абсолютно всех хранителей.

— Тогда ты должен найти способ очистить их, — очень серьёзно проговорил Торсунвальд. — Если есть болезнь, то обязательно найдётся и лекарство. Я верю, что тебе по силам эта задача. Времени мало, Кирик. Тебе пора активировать врата. Мы все будем с тобой и подсобим. Не закрывайся от нас. Мы хотим помочь, вместе мы будем гораздо сильнее. В твоём распоряжении будет огромный опыт, в котором найдутся ответы на любые вопросы.

— Но тогда это буду уже не я. Как не раствориться в водовороте чужих воспоминаний и не потерять себя?

— Помни о самом главном и никогда не потеряешься.

— Я найду способ очистить мир от проклятья. На крайний случай у меня всегда найдётся работа для друзей и боевых товарищей. До встречи, Торсунвальд. Она непременно состоится.

После этих слов я вонзил копьё в тело его аватара и мгновением позже проделал то же самое и с аватаром Зиалы, которая за всё время не произнесла ни слова. Лишь за миг до удара её губы прошептали:

— Спасибо.

Струйки жизненной энергии впитались в артефакт, и, собравшись с силами, я отключил воздвигнутый ментальный барьер. На меня вновь обрушилась чудовищная волна чужой памяти, мыслей и желаний. Хранители не понимали, что происходит, и пытались перекричать друг друга. Я почувствовал, что начал растворяться в этой мешанине чувств и мыслей. Собственная память раздробилась на осколки и, словно в блендере, перемешалась с памятью сотен хранителей.

— Помни о главном! — всплыли в сознании слова Торсунвальда.

Перед глазами возник образ Наташи. Такой родной и знакомый. Жена прошла со мной весь путь от самого начала. Трудно представить, что она пережила за тысячелетия ожидания, и теперь вместо любимого мужа мне суждено вернуться к ней не пойми кем? Мешаниной из образов чужих хранителей, по сути, совершенно другим человеком? Не бывать этому!

Титаническим усилием воли я зафиксировал образ жены в сознании и, опираясь на него, начал стабилизировать ключевые воспоминания, связывающие нас. Момент первой встречи в Альфе. Наш поход к Лорэнтилю, охота на мини-босса дикобраза, бой с личем, а потом и костяным дракончиком, Бессмевиль, возведённый гномом кланхолл, наша первая ночь вместе, дорога в мёртвые земли. С каждым новым воспоминанием мне было всё проще выуживать из общего месива данных нужные мне образы. Чем больше становился объём собственных, зафиксированных в памяти моментов, тем легче становилось отыскать остальные. Они притягивались, словно разные полюса магнита.

Я заметил, что таких клубков становится всё больше. Вслед за мной остальные хранители тоже зафиксировали ключевые воспоминания и уже на их основе выуживали из общего пространства только свои. С каждой секундой этот процесс ускорялся, и уже минут через двадцать личностные особенности каждого из 864-х хранителей обрели целостность.

В голове начали звучать более осмысленные голоса, как будто народ вышел из длительной спячки, но никто по-прежнему не слушал друг друга, и этот балаган нужно прекращать. Мысленным усилием я сформировал у себя в голове копию зала совета, как в столичной соте Порядка, и запихнул сущности каждого хранителя в отдельные, экранированные друг от друга помещения. Наконец в моей многострадальной черепушке наступила блаженная тишина.