Его секретарша - Юлия Бузакина (2021)

На сотовый пришло сообщение от Облонского.

«Какой у тебя размер кольца?»

«Не знаю. А тебе зачем?»

Но он не ответил.

Я пожала плечами и снова уткнулась в компьютер — за выходные накопилось много писем. Но сердце предательски ликовало — про размер кольца не спрашивают просто так.

Двери приемной распахнулись без стука, и я прилипла к своему креслу — на пороге стояла Ирина.

— Владимир Николаевич у себя? — без приветствия поинтересовалась она.

— Нет, его до одиннадцати не будет.

Фыркнув, Ира взглянула на часы.

— Еще десять минут… что ж, подожду. Сделай мне кофе.

Поперек горла встал протест.

— У нас кофе только по приказу Владимира Николаевича подают, — мило улыбнулась сопернице. — Я позвоню, уточню, можно ли использовать для вас одну капсулу.

И потянулась за телефоном.

— Не надо никуда звонить! — зло рыкнула на меня Ира. — Обойдусь.

И вальяжно развалилась на уютном диванчике для посетителей.

— Если у вас что-то не срочное, можете оставить. Я передам.

— А давай ты не будешь в мои дела лезть?

Я пожала плечами и уткнулась в компьютер. Но сердце гулко колотилось у самого горла. Знаю, плохо ненавидеть, но я ненавидела Иру всей душой. Зачем она пришла? Неужели Облонский меня обманул, и не расстался с ней? Тогда зачем он про размер кольца спрашивал?.. Что ж, посижу, послушаю, чего она хочет.

Облонский явился в приемную в начале двенадцатого. В сером костюме, белоснежной рубашке и с охапкой красных роз в руках.

Я никогда не видела так много цветов сразу. Не знаю, сколько их было, но смотрелись они так, будто скупили все красные розы в цветочных магазинах города.

— Доброе утро, — обомлела я.

— Привет, принцесса. Принимай цветы, — хитро улыбнувшись, он положил перевязанный красной лентой букет на мой стол.

— Это мне? Спасибо, — расцвела я.

— Тебе, кому же еще? Сто одна роза.

И только тут Облонский заметил сидящую на диванчике Иру.

— Ты что забыла в моем кабинете? — напряженно скользнул по ней взглядом он.

— Вова, нам надо поговорить, — Ира выглядела жалко. Видимо, цветы на моем столе выбили ее из привычного состояния уверенности.

— Не о чем нам говорить, — покачал головой Облонский. Потом посмотрел на нее и сжалился. — Ну, да ладно, давай пройдем в мой кабинет.

Они скрылись за дверью, но дверь была прикрыта не плотно, и мне был прекрасно слышен их разговор.

— Мы больше не станем сотрудничать со «Стелой».

— Дело не в «Стеле». Дело в нас с тобой.

— Нас с тобой тоже больше нет, Ира. Я знаю, с кем ты ездила в Сочи. Поверь, это не лучший выбор — развлекаться одним из моих друзей. Впрочем, Миша тоже мне больше не друг.

— Миша не имеет для меня никакого значения! Мы встретились в Сочи случайно, и между нами ничего не было! Просто поужинали вместе. Тебе надо меньше верить тому трепу, который несет Дима.

— Дима ерунды никогда не скажет.

— Послушай, я… я была не права в нашу последнюю встречу. Я хочу извиниться перед тобой. Мне очень жаль, что я сказала те страшные слова про твоего ребенка… Пожалуйста, дай мне шанс все исправить…

— Нечего исправлять. Я женюсь.

— Что? Как… женишься? Что за…

— Вот так.

— Невозможно за несколько дней изменить свою жизнь настолько!

— Почему?

— Кто та несчастная, которой ты решил сломать жизнь мне назло?.. Постой, это же твоя секретарша! Боже… ты задурил голову этой глупой девчонке? Зачем, Вова? Она же совсем молодая!

— Она нужна мне. Не вижу смысла это обсуждать.

Я услышала громкий смешок, но он был скорее горьким, чем едким.

— Ты ведь даже не любишь ее!.. Да и как можно полюбить за четыре дня? Не дури девчонке голову, Вова! Отпусти ее, пока не поздно.

Раздался стук каблучков, и Ира пулей вылетела из его кабинета.