Кошки-мышки - Наталья Тимошенко (2020)

Никита снова задержался в университете, на этот раз до самого закрытия. Ехать домой значило потерять минимум полчаса на дорогу, а затем еще столько же, а то и больше, на ужин. Даша дома, значит, наверняка захочет поужинать с ним, потом еще, чего доброго, решит поболтать. Сказать сестре, что он сильно занят, Никита не мог: Даша начнет допытываться, чем таким он занят, а пугать ее ему не хотелось. Вот и оказалось, что ему проще позвонить сестре и сказать, что задержится в университете.

— В университете? — многозначительно хмыкнула Даша, и Никита понял, что она ему не поверила, однако гадать, что именно она себе придумала, ему было некогда.

Яна как минимум на один день выпала из поисков информации, а значит, ему придется искать за двоих. Книгу в коричневой обложке Никита изучил еще ночью, пожертвовав сном, а теперь рылся в других книгах и в интернете, пытаясь найти как можно больше подробностей о предстоящем ритуале. Он надеялся, что среди этих подробностей отыщется что-то важное, что позволит ему понять, где именно будет проходить ритуал, а также что еще для этого понадобится Шевелеву, какая-нибудь деталь, за которую полиция сможет зацепиться и арестовать его раньше, чем он доберется до последней жертвы. Что-то, что поможет Никите разработать план поимки на живца, при котором червяк все-таки останется жив. Потому что надеяться, что полиция найдет улики, привязывающие Шевелева к убийствам, не приходилось. Улики эти если и будут, то наверняка лежащие за привычной простому обывателю гранью, а значит, ни следователь, ни прокурор в них не поверят.

Ему несколько раз пытались помешать. То студенты, желающие сдать долги, раз уж преподаватель в университете. Будто преподаватель может остаться в университете только ради нерадивых студентов! То коллеги, непременно желающие решить какие-то организационные вопросы, обсудить погоду или похлопотать за очередного протеже. В конце концов Никита заперся в аудитории и погасил в ней свет, чтобы никто не ломился в дверь, увидев выбивающуюся из-под нее полоску света. Книгу можно читать и при свете небольшой настольной лампы, а в интернете сидеть и вовсе без него. Вечером, конечно, из-за такого скудного освещения будут страшно болеть глаза, но в его положении стоит радоваться тому, что что-то болит. Чувствуешь — значит, живой.

Кое-какую информацию раздобыть ему удалось, но ничего того, что натолкнуло бы его на нужную тропу, Никита не нашел. Он теперь знал, что Шевелев не мог сам забирать сердца у жертв, это противоречило бы правилам проведения ритуала, поэтому и нашел помощника. Но что толку от этих знаний, если про помощника они и так уже знают? С большой натяжкой полезной находкой можно было считать лишь информацию о том, что ритуал должен проводиться в небольшом замкнутом пространстве, желательно с очень толстыми стенами, чтобы как можно больше энергетики сохранилось внутри помещения. Записав это в виртуальный блокнот, Никита понял, что нужно ехать домой. Он не спал ночью, и голова уже отказывалась соображать. Сидя здесь, он только устает и, возможно, пропускает что-то важное, что завтра на свежую голову сможет увидеть и понять. Он сейчас может пройти мимо доски с вбитой в нее дюжиной гвоздей и не зацепиться ни за один. Сделав еще несколько пометок в блокноте, с чего завтра стоит начать, Никита захлопнул ноутбук, сунул его в рюкзак и вышел из аудитории.

Коридоры были уже пусты. Где-то вдалеке слышалось шорканье швабры по полу: уборщица мыла пол. В аудиториях не горел свет, никто не спускался и не поднимался по лестнице. Никита поймал себя на том, что прислушивается к звукам, пытаясь понять, привычны ли они для вечернего университета или же чужеродны, опасны. Не то чтобы он думал, что кто-то может напасть на него в здании университета, но все равно было тревожно.