Головоломка - Франк Тилье (2015)

– Знаю, знаю… – Илан пожал плечами, предварив ее замечание. – У меня тоже много перемен – и не все в лучшую сторону. Я набрал несколько лишних килограммов, но остался прежним стариной Иланом.

– Вес – ерунда, но ты очень бледный. Болеешь? Если бы я знала…

– Не болею – замерз, отопление барахлит. Работал всю ночь, вот и устал.

Илан отстранился, пропуская Хлоэ внутрь.

– Входи, сейчас сварю нам кофе.

Она направилась в гостиную, где на стенах висели большие картины, в основном пейзажи в темно-оранжевых тонах, изображающие увядание природы. С последнего визита Хлоэ здесь ничего не изменилось: Илан оставил все на своих местах, в том числе многочисленные фотографии родителей. Сам он выглядел на снимках намного моложе. Хлоэ познакомилась с Иланом за год до трагического исчезновения его отца и матери, но никогда с ними не встречалась.

– У тебя есть молоко? Я больше не пью черный.

– В чем причина таких радикальных перемен – даже вкусов в еде и интонациях голоса? Выглядишь очень… по-парижски.

– Жажда обновления, – объяснила Хлоэ. – Времена меняются, и я вместе с ними.

Комнаты с высокими потолками выглядели слишком большими и слишком пустыми. По углам висела паутина, некоторая мебель была закрыта простынями.

Хлоэ поправила шарф, села на диванчик и сделала глоток горячего кофе. Илан устроился напротив нее и с места в карьер задал наболевший вопрос:

– Почему ты ушла, ничего не объяснив? Мне, между прочим, было очень больно.

Хлоэ обняла чашку ладонями, чтобы согреть пальцы. Илан заметил, что она перестала грызть ногти, они были длинными и ухоженными.

– Слушай, я пришла не затем, чтобы обсуждать нашу прошлую жизнь, и ранить тебя тоже не хочу. Поиски, связанные с «Паранойей», – наше общее дело. Я расскажу, что раскопала, а ты сам решишь, как поступить.

Илан глотнул кофе, и по телу разлилось блаженное тепло.

– Я же сказал по телефону, что завязал. Из-за игр моя жизнь превратилась в бардак, мне скоро тридцать, а я работаю на убогой заправке. Продавать кофе дальнобойщикам в четыре утра – не самое веселое и совсем не виртуальное занятие, можешь мне поверить. «Паранойя» не имеет ничего общего с реальным миром, и она меня больше не интересует.

– А награда в триста тысяч евро – как минимум! – обещанная победителю, интересует? Деньги – вещь материальная.

– Нет ни трехсот тысяч, ни победителя. «Паранойя» – одна из городских легенд, путешествующих с сайта на сайт. Кто в ней участвовал? Кому известно что-нибудь, помимо обещания «пережить самый большой страх в жизни»? Милое дело… Мы больше года пытались найти хоть какую-нибудь лазейку, просиживали ночи напролет перед экранами компьютеров, сворачивая мозги набекрень, – и ничего не обнаружили.

– Что было, то было.

– А потом в один разнесчастный день загадочные незнакомцы, игравшие с нами в прятки, объявили, что «Паранойя» – обманка, миф! Они здорово повеселились.

– Заявление о том, что «Паранойи» не существует, было частью игры, Илан, своего рода отбором, игрой в игре. Многие – ты в том числе – разочаровались и отвалились, и теперь только самые упертые ищут настоящий вход в «Паранойю». Игра повсюду, нужно только вглядеться повнимательней.

Илан был заворожен взглядом непривычно голубых глаз Хлоэ, но думал он не о ее новом облике, а о том, насколько глубоко она увязла во всех этих глупостях.

– Ты была уверена, что виртуальный мир никогда никого не отпускает, но я вырвался и теперь живу реальной жизнью. Я, а не мой аватар. С игрой меня связывают только мои сценарии.

– Ни один из которых ты пока не пристроил.

– Спасибо, что веришь в меня.

– Такова суровая реальность. Тебе психиатр помог сорваться с крючка? Редко кому удается избавиться от пристрастия к играм и охоте за сокровищем самостоятельно. Думаешь, что бросил, а на самом деле…

Илан покачал головой.