Отбор для Короля волков - Маша Моран (2020)

— К-какая еще полночь? — Красное от пота и страха лицо Денеша превратилось в уродливую маску.

Аглаида начала раскачиваться из стороны в сторону:

— Полночь, когда в жертву Сатане принесут дочерей… матерей… отцов и сыновей… Ночь, когда кровь прольют невинные. Когда мать убьет собственное дитя. Когда муж лишит жизни жену. Когда оборотни нарушат клятву на крови и начнут убивать тех, кого поклялись защищать. Много лет назад в Катоне один оборотень не дал свершиться жертвоприношению. Он помешал Кровавой Полночи. В одиночку. Но сегодня ему не удастся сделать этого. Потому что он сам станет одной из жертв. Ему придется убивать ради ведьмы. Ведь так, Катонский палач? Ты же не захочешь, чтобы твою элльлеле умертвили? Да свершится моя магия…

Глаза Аглаиды вспыхнули алым огнем. Засветились. Лицо покрылось древесной корой, как в тот раз, когда Аглая впервые ее увидела.

Дамазы оглушающе зарычал:

— Руби ей голову-у-у!

Кожа Аглаиды начала тлеть. Превращалась в сверкающую пыль, которая взлетала в воздух. Плоть отслаивалась, становилась пеплом.

Йелек взмахнул мечом, отрубая Аглаиде голову. Во все стороны брызнула кровь. Словно в замедленной съемке Аглая видела, как ее голова падает на пол, как паутиной путаются окровавленные волосы. На ее губах по прежнему была улыбка, а глаза сияли кровавым светом. В прожилках древесной «маски» пульсировали ручейки крови. Ее кожа начала тлеть еще быстрее. Пепел рассыпался на миллиарды крошечных пылинок, взвиваясь вверх темным облаком.

— Не вдыхайте! — Дамазы зажал ладонью нос и рот Аглаи. — Не дышите пылью!

Оборотни спешно закрывали лица какими-то тряпицами, а люди ошарашенно переглядывались. На лицах многих начали проступать черные пятна, как будто их кожа гнила.

От паники у Аглаи потемнело перед глазами. В памяти всплывали страшные строчки прочитанные о Катоне. Тогда она думала, что автор специально придумал кровавых подробностей, чтобы цветасто изобразить подвиг Волчьего Принца. Но теперь…

Это была правда. Изуродованная душа Аглаиды сотворила нечто ужасное. Нельзя допустить того, что она описала. Нельзя… Защищая ее, Дамазы лишал защиты себя. Как он собирался сопротивляться страшной пыли, если сам до сих пор не спрятал лицо?

Аглая заставила себя расслабиться. Прижалась к Дамазы, стараясь слиться с его телом, с его душой. Ее сердце превратилось в дикую птицу, которая клювом пробивала ребра и кожу, стараясь впиться когтями в сердце Дамазы и никогда не отпускать.

Она почувствовала, как кожу лица снова стягивает, как сегодня в библиотеке. Сквозь плоть прорывались вороньи перья. По венам потекли дождевые струи. Молча, Аглая взмолилась всем ветрам. Они ей нужны… Необходимы. Ведь обещали же помочь.

Кто-то шепнул на ухо:

— Я здесь, чародейка… Приказывай…

Аглая всмотрелась в бледные очертания закутанного в плащ мужчины. Сквозь него она видела, как стражники князя теряют человечность. Их кожа покрывалась язвами, из глазниц текла кровь. Они скалились, выискивая себе жертв.

Аглая представила, как черная пыль взмывает под потолок, уносимая ветром. Над головами замерцало черное облако истлевшей плоти.

Она попыталась вырваться из хватки Дамазы. Но он сильнее прижал ее к себе.

— Мы уходим отсюда. Быстро. Им уже не помочь.

Отравленные пылью люди начали нападать на оборотней. Бросались на них, как одержимые, пытались впиться зубами в шею.

Дамазы снова прокричал:

— Не убивать их! Ни один из людей не должен быть убит!

Но он опоздал. Балах прорывался к Абигель. Выросшие на его пальцах когти вонзились в грудь стражника, а через секунду он вырвал человеку сердце.

В то же мгновение сквозь стены зала начали просачиваться черные тени. Они стекали вниз, словно вода, и тут же взлетали в воздух. В них появлялись черные дыры, в которых угадывались жуткие лики.