Геном - А. Риддл (2020)

– Ладно. Приготовьте один из самолетов. Тактическая группа должна быть готова к вылету через полчаса. Семь человек. Отберите лучших.

Коннер объяснил план действий, и техник начала искать на карте удобное место для перехода границы.

* * *

Юрий принимал доклад Коннера в своем кабинете. Пожилой русский сидел с безучастным видом, словно Коннер сообщал сводку погоды. «Видимо, таким его навсегда сделало детство, проведенное в оккупированном нацистами Сталинграде», – подумал Коннер. А может быть, Юрий уже был в курсе или попросту все заранее предвидел. Временами его серые глаза и неподвижный взгляд действовали на нервы даже Коннеру.

Юрий тихо, почти шепотом произнес:

– Твой брат потрясающе умен. Он мог подготовиться к непредвиденным обстоятельствам. Прибытие на место, где он прячет свою память, возможно, часть его собственного плана, который по-прежнему нам непонятен.

– У нас нет выбора. Я сам займусь им.

– А если он не отдаст «Rendition»?

– Отдаст.

– Однажды он нас уже предал. Если прохлопаем, предаст еще раз. Не забывай, что поставлено на карту. И помни: что бы с ним ни случилось, мы сможем поставить его на ноги с помощью «Зеркала».

– Он не единственный, кто нас предал. Лин Шоу вступила в сговор с американцами во время нападения, приказала нашим войскам сдаться.

– Похоже, Лин играет в игру покрупнее.

– Какую?

– Лин – последняя из оставшихся в живых членов первоначальной ячейки «Китиона», рьяных фанатиков, посвятивших себя поискам конечной истины – назначения человеческого рода. Вполне допустимо, что все эти годы она тайком работала над собственным проектом «Зеркала».

Этого только не хватало.

– Почему же она его не закончила?

– Я вижу несколько причин. У нас был ее сын. Я пригрозил вдобавок захватить ее дочерей. Но главная причина – нехватка необходимых научных данных.

– Тех, что на «Бигле»? – прошептал Коннер.

– Да. Пятнадцать дней назад артефакты и записи начали поднимать на поверхность.

– Что они нашли?

– Не знаю. Если это то, что требуется для завершения «Зеркала», Лин пока что ими не воспользовалась.

– В какое положение это ставит нас?

– Пока не ясно. Надо полагать, ее детище создаст нам неприятности – если она доведет его до конца. Но у нее ничего не выйдет – я об этом позабочусь.

Глава 3

В каюте с окном, выходящим в трюм, с треском проснулась портативная рация. Голос доктора Найджела тонул в шуме ветра и помехах. Пейтон разобрала слова только со второй попытки:

– Вызываю доктора Шоу.

Лин встала с узкой койки и схватила рацию.

– Шоу слушает.

– Мэм, вы нужны на палубе.

Лин бросила Пейтон догадливый взгляд.

– Иду.

Обе женщины быстро допили кофе, застегнули молнии на теплых комбинезонах. За дверью каюты команда биологов все еще толпилась у компьютеров, обсуждая полученный от «Рубикона» набор данных. Чуть дальше тянулись два ряда кабинок по обе стороны широкого коридора. Кабинки были обернуты молочного цвета пластиком, над столами с извлеченными из «Бигля» костями склонились археологи. Тонкий писк сверл звучал как гимн их кропотливому труду.

Скорость работы археологов неизменно вызывала раздражение у команды биологов. Последние желали побыстрее извлечь и секвенировать образцы, в то время как для археологов высшим приоритетом считалось обязательное сохранение цельности экземпляра. Лин добилась равновесия между командами, своеобразной разрядки напряженности, однако хрупкое перемирие не мешало биологам навешивать ярлыки. Археологов называли «белыми медведями» или просто «мишками», археологическую лабораторию – «берлогой», стычки с ними – «охотой на медведя», передачу образцов – «кормежкой хищников».

Пейтон, наблюдая, как одетые в белое фигуры рассматривают и сверлят кости, не могла отделаться от мысленного сравнения их с полярными медведями.