Семь смертей Эвелины Хардкасл - Стюарт Тёртон (2018)

Я не обращаю внимания на ее требовательный взгляд, не отвожу глаз от леса. Все наши усилия пропадут даром, если не появится Чумной Лекарь, но за кругом света от двух ламп – одна чернота. Может быть, он стоит в десяти шагах от нас, только я этого не знаю.

Эвелина решает, что я молчу из упрямства, и широко улыбается. Очевидно, все происходящее доставляет ей огромное удовольствие.

Что ж, до прихода Чумного Лекаря придется ее развлекать.

– Ту же самую участь вы готовили Томасу, – говорю я, указывая на труп Хелены в лодочном домике. – Я расспросил конюха. По его словам, в то утро вы уехали кататься верхом, но это просто алиби. Вы договорились встретиться с Томасом здесь, проскакали мимо сторожки, привязали лошадь к дереву и через лес вышли к озеру. Я замерил время. На дорогу у вас ушло полчаса, вас никто не заметил, вы убили бы Томаса в лодочном домике, искупались в озере, переоделись и вернулись бы к лошади. Орудие убийства и одеяло вы украли у конюха, подстроив все так, чтобы подозрение в убийстве пало на него. Только ваш план провалился, верно?

– Все пошло наперекосяк, – кивает она, огорченно прищелкивая языком. – Лодочный домик был запасным вариантом, если бы основной не сработал. Я хотела оглушить Томаса камнем и утопить его в озере – якобы он пошел плавать и утонул. Трагический несчастный случай и все такое. Жизнь продолжается. К сожалению, ни один план не удался. Я ударила Томаса, но не оглушила. Он заорал, я испугалась и пырнула его ножом прямо здесь, на берегу.

В ее голосе звучит досада. О планах убийства она рассказывает спокойно, как о пикнике, не состоявшемся из-за ненастной погоды. Я ошеломленно смотрю на нее. Все это я предугадал заранее, но мне жутко слышать, как Эвелина говорит об этом равнодушно, без сожаления. У нее нет ни стыда ни совести. Ее трудно назвать человеком.

Анна замечает, что я задумался, и вступает в разговор:

– И тут на вас наткнулись леди Хардкасл и Чарли Карвер. – Она осторожно подбирает слова, как будто рассуждает вслух. – А вы их убедили, что смерть Томаса – несчастный случай.

– Они сами себя убедили, – улыбается Эвелина. – Когда они вышли к озеру, я думала, все кончено, стала придумывать объяснения на ходу, а Карвер за меня все досказал: мол, дети заигрались, поссорились и так далее. Поднес мне все на блюдечке.

– Вы знали, что Карвер – ваш отец? – спрашиваю я.

– Нет, но тогда меня это не интересовало. Мне велели идти кататься верхом, и я очень обрадовалась. Мать мне во всем призналась перед тем, как меня отправили в Париж. По-моему, она хотела, чтобы я гордилась Карвером.

– Значит, Карвер нашел на берегу озера вас, свою родную дочь, с ног до головы забрызганную кровью, сообразил, что надо переодеть вас в чистое, вернулся в особняк за одеждой и оставил Хелену с телом Томаса, – медленно продолжает Анна, выстраивая события по порядку. – А когда Стэнуин выслеживал Карвера, то увидел Хелену и решил, что она убила сына. Поэтому он и позволил приятелю взять вину на себя.

– И вдобавок за немалую сумму денег, – добавляет Эвелина, презрительно вздернув губу; пустые зеленые глаза блестят, как стекляшки, – ни сочувствия, ни жалости. – Мать все эти годы ему платила.

– Чарли Карвер не знал, что, задумав убийство заранее, вы спрятали в лодочном домике смену одежды, – говорю я, стараясь не высматривать Чумного Лекаря среди деревьев. – Одежда пролежала там восемнадцать лет, и ваша мать случайно обнаружила ее только в прошлом году, когда приезжала в Блэкхит. Она сразу поняла, что это означает, и даже рассказала о находке Майклу – наверное, чтобы увидеть, как он отреагирует.

– Скорее всего, она думала, что он тоже знает об убийстве, – с сожалением говорит Анна. – Она больше не доверяла своим детям.

Поднимается ветер, струи дождя звонко стучат по стеклу ламп. Из леса доносится какой-то шум, Эвелина на мгновение настороженно прислушивается.