Ничего не говори - Брэд Паркс (2019)

Я осекся, увидев, что Джереми закусил нижнюю губу. Он всегда так делал, когда нервничал.

– Что-то не так? – спросил я. – Хочешь что-то еще сказать?

Он продолжал кусать губу.

– Послушайте, мы можем говорить откровенно? Не как секретарь и судья, а как Джереми и Скотт?

– Разумеется.

Он поднял глаза к потолку, потом опустил их в пол и наконец выпалил:

– Может, вам взять самоотвод и отказаться от этого дела?

Предложение было необычным, и я настолько этого не ожидал, что несколько мгновений просто сидел и смотрел на него. Раньше Джереми никогда ни о чем таком меня не просил и никогда не выказывал никаких предпочтений относительно дел, которые попадали мне на рассмотрение. За каждое из них – крупное ли, мелкое и даже не подпадавшее ни под одну из категорий – он брался с неизменной энергией и решимостью.

– Но почему? – только и смог произнести я.

– Просто… У меня плохое предчувствие.

У меня тоже. Он даже не представлял, насколько плохое.

– Вы не могли бы сказать, по поводу чего именно? – спросил я.

– Честно говоря, нет.

– Может, вас пугает конфликт интересов? – попытался надавить я. – Или что-то в составе дела?

– Нет-нет.

– Боитесь внимания журналистов?

– В какой-то степени… У меня просто… плохое предчувствие… особенно после приговора Скаврону и звонка судьи Байерса… и еще… У нас ходят слухи, что этот козел на «Харлее» Майкл Джейкобс натравил на вас Нила Кизи. Это… это правда?

Отрицать было бессмысленно.

– Правда. Но я уже говорил вам, что Байерс, скорее всего, не даст меня в обиду. Так что не берите в голову.

– И все равно, у меня такое ощущение, что нам сейчас не стоит привлекать внимание к себе. Прежде чем браться за такое громкое дело, лучше подождать, пока уляжется шумиха вокруг Скаврона. Никто вас не упрекнет, если вы возьмете самоотвод. Вы всегда можете сказать, что не разбираетесь в вопросах науки и считаете, что другой судья справится лучше. На понедельник назначена досудебная встреча, и самое время отказаться сейчас, пока мы еще зашли не слишком далеко.

Я откинулся в кресле и внимательно на него посмотрел. Просьба звучала странно. Секретари не просят судей взять самоотвод просто потому, что шумиха вокруг процесса внушает им смутные сомнения.

Он поднял на меня взгляд своих голубых глаз.

– Пожалуйста. Для меня это было бы очень важно.

– Хорошо, я подумаю, – соврал я.

– Спасибо! Я так вам благодарен.

Когда Джереми встал со стула, я улыбнулся ему, вновь ощущая в душе пустоту. За все четыре года, что мы с ним вместе работали, я ни разу не усомнился в его преданности, а сейчас не мог ни удовлетворить его просьбу, ни даже честно рассказать почему.

После его ухода я сел за компьютер и написал письмо, сообщив, что я очень ценю наши рабочие отношения, но при этом не считаю возможным уклониться от исполнения своего служебного долга. И поставил время отправки письма: завтра утром в 8.37.

Так, по крайней мере, будет казаться, что я обдумал его предложение.

Полчаса спустя в дверь опять постучали. На этот раз я узнал Джоан Смит.

Миссис Смит была педантична и никогда не носила блузок, которые нельзя было бы застегнуть на все пуговицы. Муж ушел от нее много лет назад, еще до того, как мы стали работать вместе, а дети выросли и разъехались по разным городам. Если я спрашивал Джоан, как прошли выходные, она пересказывала содержание проповеди пастора. А если была в хорошем настроении, мурлыкала под нос псалом, который исполнял в воскресенье приходской хор.