Скажи мне, кто я - Адриана Мэзер (2019)

– Постойте… Быть не может… – В растерянности перевожу взгляд с нее на часы и обратно: это что, розыгрыш? Когда мы с папой приехали в аэропорт, было уже за полночь. А заснула я примерно часа через два после этого. – Я что, проспала весь день? Как такое возможно? И почему я не проснулась, когда меня сюда перевозили? Или когда сел самолет?

– Я понимаю, ты сбита с толку. К сожалению, таков побочный эффект, иначе нам не удалось бы доставить тебя сюда без происшествий…

– Побочный эффект? – У меня скручивает живот. Пытаюсь найти хоть какое-то объяснение, почему я проспала двадцать четыре часа. – Мне… мне что, наркотик подсыпали? – В голосе прорываются высокие нотки, и я борюсь с нарастающей паникой.

Стараюсь восстановить в памяти, что происходило перед тем, как я отключилась. Последняя ясная картина – я пью в самолете лимонад. Папа, наверное, миллион раз повторял мне, что есть и пить можно только то, что дают проверенные люди, которым я полностью доверяю, и никогда ничего не брать у незнакомых, но отказаться от напитка, предложенного стюардессой, это все равно что отказаться от собственного заказа в ресторане.

Пристально смотрю на Блэквуд, надеясь понять, что происходит, но ее лицо ничего не выражает. И по ее поведению не скажешь, что она возмущена мыслью о том, что мне могли подсыпать наркотик.

Вскакиваю на ноги. Мне хочется бежать отсюда. Вот только я понятия не имею, где я, разве что догадываюсь, судя по тишине, что нахожусь где-то вдали от какого бы то ни было города.

– Госпожа Блэквуд, можно мне позвонить? Я не уверена, что это… Всего на минутку… – Бросаю взгляд на ее стол – телефона, похоже, здесь нет…

– Увы, нет. Нельзя.

– Видите ли, я не сомневаюсь, что это замечательная школа, но…

Она вскидывает руку, чтобы прервать меня, как будто прекрасно понимает, что я сейчас скажу, но в данный момент не намерена меня успокаивать.

– Прежде чем ты покинешь этот кабинет и поговоришь с кем бы то ни было, тебе следует ознакомиться с установленными здесь правилами и согласиться с ними. – Она на мгновение замолкает. – Я также попрошу обращаться ко мне «директор Блэквуд». Мы здесь гордимся нашими традициями.

Я смотрю на нее, в буквальном смысле утратив дар речи. Моя лучшая подруга Эмили подтвердит, что подобное случалось всего раз в жизни.

Блэквуд жестом велит мне сесть.

– Итак, советую тебе успокоиться и слушать внимательно. Сейчас я объясню кое-что из того, что тебя смущает.

Я нехотя сажусь. Папа говорил, что в этой школе мне придется столкнуться со всякими странностями, и, хотя все, что здесь происходит, кажется мне ужасно подозрительным, ему я доверяю. Не стал бы он подвергать меня опасности. Вообще-то я и приехала сюда по его настоянию как раз для того, чтобы укрыться от опасности. Откидываюсь на спинку старого кожаного кресла и поджимаю под себя ногу.

Заметив мою скрюченную позу, Блэквуд вскидывает брови. Она смотрит на меня сверху вниз и выставляет вперед подбородок, словно надеется силой мысли заставить меня выпрямиться.

– Твое внезапное появление здесь было незапланированным. Обычно мы не принимаем новых учеников в середине учебного года, тем более в середине семестра. – Она выжидательно смотрит на меня.

– Благодарю, что сделали для меня исключение… – начинаю я, вспомнив о хороших манерах, но звучат мои слова как-то неискренне.

Мне не понравилось произнесенное директрисой слово «принимаем» – как будто я поступила сюда надолго. А ведь папа говорил, всего на несколько недель, пока он не разберется с незаконным вторжением в дом к тете Джо. А потом я вернусь домой, в наш сонный Пембрук, и все снова пойдет по-прежнему.

Блэквуд открывает журнал в черной матерчатой обложке и с шелковой ленточкой-закладкой и пробегает глазами страницу.