В постели с чужим мужем - Тати Блэк, Полина Рей (2020)

— Такое чувство, что мы наняли тебя поваром, а не суррогатной матерью, — усмехнулся Волконский, садясь за стол.

— Извини, я… — Варя запнулась, затем, словно бы виновато, добавила:

— Эля сказала, что готовить не нужно, но я так не могу. Не привыкла, — пожала она плечами, словно оправдываясь за то, что была далека от привычной для него и Эли жизни. Той жизни, которая успела набить ему самому порядочную оскомину. — И вообще мне нравится готовить. Я специально встала пораньше, чтобы никому не мешать… — протараторила Варя, судя по всему, желая в этот момент оказаться где-нибудь подальше отсюда.

— Пахнет очень вкусно, — ограничился Кирилл коротким замечанием на всю эту ее речь.

— Это всего лишь омлет.

— Обожаю омлет, — заявил он и, поднявшись на ноги, подошёл к плите, встав рядом с Варей. — Надеюсь, ты не против поделиться?

Он стоял к ней совсем близко — стоило только шевельнуть пальцем и он коснулся бы ее руки. Однако такой жест между ними был бы явно неуместен, поэтому Кирилл молча рассматривал ее лицо — без единого грамма косметики — в ожидании ответа и думал о том, что даже в этом Варя и Эля были совершенно разные — его жена никогда не вышла бы из спальни без боевого раскраса. Он понял вдруг, что даже не помнит, как выглядит ее лицо без всех этих ухищрений. А ещё — что ему нравится эта Варина естественность, пусть даже ее причиной могла быть банальная нехватка средств на дорогую косметику, которой обладала Эля.

— Не против, — донёсся до него Варин голос, отрывая от всех этих чуждых ему размышлений. — Но Эля сказала…

— Плевать, что сказала Эля, — отозвался он неожиданно резко. — Я не ребенок, да и она не мамочка. Во всяком случае, пока, но мы ведь это скоро исправим, не так ли? — Кирилл растянул губы в многообещающей улыбке и приподнял брови, заметив, как на лице Вари на короткое мгновение проступило нечто, похожее на испуг. Вот только чего она так боялась — он совершенно не мог понять. Но намерен был скоро выяснить.

— Конечно, — отозвалась она ровным тоном, беря ещё одну тарелку, чтобы положить ему омлет. — Ведь я здесь именно для этого.

— Вот и прекрасно, — снова улыбнулся он и, приняв из ее рук тарелку, отошёл обратно к столу.

Он уже покончил с завтраком к тому моменту, когда со второго этажа их огромных апартаментов спустилась в кухню Эля, бывшая, как и всегда, при полном параде — даже обманчивая небрежность причёски была на самом деле тщательно выверена, лицо идеально накрашено, а короткий домашний халатик обнажал длинные красивые ноги с идеальным педикюром. Забавно, прежде ему нравилось, что она всегда выглядит роскошно и безупречно, сейчас же вдруг захотелось взять со стола салфетку и стереть с ее лица все эти тонны косметики, чтобы просто увидеть, что под всем этим кроется. Жаль, что нельзя было вот также, одним движением, убрать из человека все наносное, чтобы понять, где на самом деле правда, а где — ложь.

Пока он сканировал Элю взглядом, та, остановившись у порога, презрительно повела носом и раздражённо вздохнула:

— Макарская, ну я же просила…

— А что не так? — вмешался он, вопросительно поднимая брови.

— Вся кухня провоняла, — недовольно поморщилась Эля.

— Пусть готовит, — возразил он. — Тебя же никто не заставляет это есть. И, кстати, побыстрее грызи эти свои киноа, потому что, как я тебе сказал накануне, у нас на сегодня полно дел.

— Мы куда-то едем? — спросила жена, с недовольным видом доставая с полки пачку упомянутого им продукта.

— Да, — ответил он, не вдаваясь в подробности.

— Куда? — уточнила Эля и от него не укрылся напавший на нее ступор, когда он ответил:

— Как куда? В клинику.

— Но… к чему такая спешка, Кирюша? — Эля подошла к нему и обняла сзади за шею, но он, отстранившись, повернулся к ней лицом и, взяв ее руки в свои, ответил вопросом на вопрос: