Блэкаут - Марк Эльсберг (2019)

– Со стороны предприятий наверняка последуют такие требования. Мы должны быть готовыми. Разумеется, пострадали также малые и средние предприятия, составляющие хребет немецкой экономики. Им приходится еще тяжелее, поскольку основное внимание уделяется крупным концернам, и им труднее получить финансирование от банков. Чтобы в ближайшие месяцы и годы избежать коллапса экономики, мы должны организовать колоссальную программу поддержки. И даже тогда, – продолжал он мрачно, – остается под вопросом, сможет ли Германия когда-нибудь занять прежнее место в мировой экономике. В этот раз рассчитывать на план Маршалла мы не можем – экономика США пострадала не меньше. Кроме того, поддержка нужна не только нам, но всем странам Европы. Это значит, что наши важнейшие торговые партнеры оправятся еще очень не скоро, если вообще оправятся. Но это только начало. На ближайшее время страны с развивающейся экономикой лишатся потребителей на рынках Европы и США – по крайней мере, в прежних объемах. Это значит, что скоро Китай, Индия, Бразилия и другие страны столкнутся с растущей безработицей, что грозит социальными конфликтами и политической нестабильностью. Как следствие, экономика лишается развивающихся рынков, и получается замкнутый круг. Без программ поддержки безработица резко возрастет и у нас. Нельзя упускать из внимания социальные последствия. Некоторые экономисты предрекают нам латиноамериканский сценарий: образуется небольшая богатая верхушка, средний класс практически исчезнет, и бо́льшая часть населения погрязнет в нищете.

– Конечно, соответствующие политические мероприятия помогли бы этого избежать, – заметил бундесканцлер.

– Если большинство поддержит их… Боюсь, многие, включая находящихся здесь, еще не вполне сознают, какие последствия могут повлечь эти события в долгосрочной перспективе. Чем были чреваты экономические и социальные потрясения в прошлом. Мы должны избежать подобного.

– Откуда нам взять деньги на такие программы? – спросил министр иностранных дел. – Большинство пострадавших стран и до этого были в долгах или банкротами.

Домшайдт невозмутимо выдержал взгляд.

– Надеюсь, министр финансов сможет объяснить вам это.

Стамбул

– Что это за код блокировки и что произойдет, если его не ввести? – спросил Боллар. Он склонился над столом и свободной рукой стучал по отпечатанному листу.

– Я же говорю, что не знаю, – ответил собеседник, француз.

Франсуа мог говорить со своим соотечественником на родном языке. Он был в ярости оттого, что подозреваемый действительно оказался среди террористов. Французы всегда громче других требовали перемен и зачастую прибегали к силе.

– Послушайте, – прошипел Боллар так тихо, чтобы не могли записать камеры, и схватил его за ворот. – Если где-нибудь в Европе или США снова отключится сеть и погибнет еще больше людей, погибнет по вашей вине, – я знаю иные способы. Уж вы мне поверьте. Лишение сна покажется вам безобидной шуткой.

Боллар знал, что за подобные угрозы может сам оказаться на скамье подсудимых. Он сел на стул, злой на самого себя.

– Вы не можете угрожать мне пытками! – воскликнул француз.

– А кто вам угрожает?

– Вы! Вы нарушаете права человека!

Франсуа снова подался вперед, и они почти соприкоснулись лбами.

– Вы говорите мне о правах человека? Миллионы людей умерли от голода и обезвоживания, замерзли и погибли без медицинской помощи. У этих людей не было прав?.. Для чего служит код?

– Я действительно не знаю, – упирался собеседник.

У него побледнело лицо, лоб покрылся испариной. Этот человек не был готов к жесткому допросу. Боллар знал, что рано или поздно сломает его. Вопрос состоял лишь в том, как далеко ему придется зайти для этого.

Но что, если тот действительно ничего не знал?

Берлин