Её Дневник - Татьяна Адриевская (2020)

Она убила его! Убила моего Снежка! Знаю, я не хотела сюда больше писать, но мне просто нужно выплеснуть те чувства, что бушуют во мне! Хотя бы на бумагу! Я кричала во всё горло, когда обнаружила маленький белый комочек под своей подушкой. Не верила своим глазам, не верила в холод и жесткость, которые ощущались в ладонях, когда я коснулась маленького бездыханного тельца. Это насколько жестоко, что не укладывалось у меня в голове. Задушить подушкой доверчивого, невинного котёнка лишь ради того, чтобы сделать мне больно? Вытянутая шея Снежка свидетельствовала о том, что он пытался тянуться к воздуху, боролся за жизнь! Я билась в истерике, не в силах справиться с эмоциями. На мой громкий рёв прибежала Нина Григорьевна. Она с ужасом ахнула, увидев моего несчастного котёнка, и застыла посреди комнаты. Да! Моя сестра живодёрка! Проклятая убийца! И стоило её злобному лицу появиться на пороге моей комнаты, я налетела на неё, как безумная. Била со всей силы, на которую была способна. Кулаками, ногами, драла ей кожу и волосы. Мы катались по полу, избивая друг друга, пока нас не разняли прибежавшие отец и брат.

Кира вся тряслась от ярости, прибывая в шоке. Раньше я никогда не лезла с ней драться, тем более с таким гневом и злостью. Меня саму всю трясло, я продолжала кричать на неё, сорвав голос.

– Как ты могла! Это же котенок! Проклятая живодёрка! Из-за сумочки?

– Я ничего не делала! – сестра явно наслаждалась моей болью.

Я попыталась снова броситься на неё с криком: "Не ври!" Но отец не пускал меня, предостерегающе окликая.

– А ты докажи! Сама, небось, ночью раздавила свою блохастую шкуру, а на меня теперь сваливает!

– Замолчали обе! – загремел отец. – Кира, иди к себе!

– Но папа, она всё врёт!

– Не вру! Твоя любимая дочурка чудовище, папочка! Убийца животных! Надеюсь, после этого тебе уже место в аду зарезервировали!

– А ты шлюха! – закричала в ответ Кира. – Гуляет ночами с парнями, пока тебя нет, папа! Я видела, как она из такси с каким-то парнем выходила! Они даже специально вышли на несколько кварталов выше! Она с ним целовалась ещё полночи, и он лапал её всюду!

– Ты всё врешь! – возмущённо протестую я.

– В отличие от тебя, у меня доказательства есть!

Сестра достала телефон и открыла фотографию, на которой я стояла рядом с Воронцовым и гладила ещё живого Снежка у него за пазухой. Фотография была сделана со спины Андрея, но вот моё лицо было хорошо видно.

– И что ты притихла, а?

– А живодёрка ещё и шпионит за мной? Я с ним не целовалась, поняла?

– Кира, в свою комнату! Милана, за мной! – снова повысил голос отец.

Сестра быстро вышла из комнаты, бросив мне злорадную усмешку. Я снова начала кричать и вырываться. Ей снова ничего не будет, всё спустят с рук! Поверят ей, не мне! Хотелось схватить ей горло, вцепиться ногтями и душить так же, как она душила Снежка. Чтобы она, наконец, поняла, что наделала!

Отец сжал меня сильнее и повёл по коридору в противоположную сторону. Я слышала, как брат просит Нину Григорьевну распорядиться похоронить котёнка. Но я хотела сама!

Мы пришли в кабинет. Отец выглядел хмуро и строго. Он подошёл к бару, налил мне с графина холодной воды и поставил на стол. Не подал, как сделал бы, будь на моём месте Кира, или любой другой член семьи. Сейчас, когда я была эмоционально подавлена, это пренебрежение ощущалось ещё больнее.

– Выпей воды и успокойся, – произнес он без эмоций.

Не шелохнулась, продолжая бесконтрольно всхлипывать. Тогда отец поднял на меня глаза и попросил уже мягче.

– Пожалуйста, присядь. Мне нужно с тобой поговорить.

Стёрла слёзы и заставила себя двигаться. Отец тут же отвёл взгляд. Он никогда не смотрел на меня долго, но сейчас в его коротком взгляде было что-то ещё. Наверное, смущение.

– У тебя есть молодой человек?

Я смотрела на отца во всё глаза, не веря в происходящее.