Лунные пряхи. Гончие псы Гавриила - Мэри Стюарт (2018)

– В каком бы вы затруднении ни были, – нетерпеливо продолжала я, – ко мне это не имеет никакого отношения. Но я повторяю вам, что не намерена уходить и оставлять его в таком состоянии. Если вы ничем не поможете ему… как его зовут? Марк?

– Да.

– Если сейчас, здесь, не помочь вашему Марку, он умрет – вот тогда вам действительно будет о чем беспокоиться. У вас есть еда?

– Кое-что есть. Хлеб и немного сыра…

– Ну и грязища тут у вас!

На земле у постели стояла пластиковая кружка. В ней было вино, на краю сидели мухи. Я взяла ее.

– Идите и помойте кружку. Принесите мою кофту и сумку. Они там, где я их уронила, когда вы прыгнули на меня со своим ужасным ножом. Там есть еда. Конечно, не совсем подходящая для больного, но ее много, и она свежая. Ой, подождите минутку, смотрите, вон там что-то вроде котла, – наверное, пастухи пользуются им. Если вы наполните его, я могу набрать сучьев и мы разведем огонь…

– Нет! – в один голос воскликнули оба, при этом Марк широко раскрыл глаза, и, несмотря на всю его слабость, брошенный им на Ламбиса взгляд сверкнул, как электрическая искра между двумя полюсами.

Я молча смотрела то на одного, то на другого.

– Настолько все скверно? – спросила я наконец. – Тогда что же вы мне морочите голову? Камнепад! Какая чушь! – Я повернулась к Ламбису. – Так что же это было, нож?

– Пуля, – произнес он не без определенного удовольствия.

– Пуля?

– Да.

– Ого!

– Вот видите, – угрюмость Ламбиса сменилась свойственным человеку удовлетворением, – вам совершенно ни к чему лезть в это дело. И когда вы уйдете, никому ничего не говорите. Это опасно, очень опасно. Там, где одна пуля, может быть и вторая. И если вы хоть словом обмолвитесь о нас в деревне, я сам вас убью.

– Ну ладно, – нетерпеливо ответила я, почти не слушая его: выражение лица Марка страшно пугало меня. – Но сначала принесите мою сумку, вы слышите? И вот, помойте как следует это.

Я сунула ему кружку, и он взял ее, словно во сне.

– И быстро! – добавила я.

Он переводил взгляд с меня на кружку, на Марка, снова на кружку и наконец вышел из хижины, не проронив ни слова.

– Нашла коса на камень, – тихо произнес Марк в своем углу, на его измученном, искаженном болью лице появилась слабая улыбка. – А вы ничего девушка, а? Как вас зовут?

– Никола Феррис. Я думала, вам снова стало хуже.

– Нет. Я довольно вынослив, не стоит обо мне беспокоиться. У вас действительно есть еда?

– Да. Кажется, пуля вышла? Потому что, если нет…

– Вышла, кость не задета. И рана чистая. Это точно.

– Если вы уверены… – произнесла я с сомнением. – Впрочем, не знаю я ничего об этих проклятых пулевых ранениях, и, раз уж у вас нет горячей воды, придется поверить вам на слово. Но у вас температура, это любому дураку ясно.

– Целую ночь провел под открытым небом. Потерял много крови… и шел дождь. Скоро все будет в порядке… через пару дней.

Вдруг он дернул головой, это было движение крайне яростного и беспомощного нетерпения. Я видела, как на его лице заходили желваки, но явно не от боли. Я тихо сказала:

– Попытайтесь не волноваться, что бы там ни было. Если вы сейчас хоть немного поедите, вы быстрее отсюда выберетесь, только представьте себе, у меня есть термос с горячим кофе. Вот Ламбис уже идет.

Ламбис принес все мои вещи и вымытую кружку. Я взяла у него кофту и снова опустилась на колени перед постелью.

– Накиньте это на себя, Марк. – Он не протестовал, когда я сняла с него грубую куртку и укутала плечи теплой легкой шерстью. Курткой я накрыла ему ноги. – Ламбис, в сумке есть термос. Налейте ему немного кофе, ладно? Спасибо. Вы можете приподняться? Пейте!