Человек среди людей - Яков Коломинский (1973)

(Кстати сказать, вы уже, наверное, заметили, что зоопсихологам действительно трудно безнаказанно проскочить между Харибдой и Сциллой. Лоренц, например, явно склонен «очеловечивать» своих галок.)

Интересно, что супруга в галочьей колонии, как утверждает Лоренц, автоматически поднимается до положения мужа. Необычайным во всем этом является даже не самый факт «повышения в звании», а удивительная быстрота, с которой распространяется весть о том, что маленькая самочка, золушка, дотоле третируемая почти всеми, «обрела принца», стала супругой «альфы», птицы номер один. Еще более любопытно, восклицает Лоренц, что птица, повысившаяся в звании, знает о своем продвижении! Читаешь эти наблюдения и только с большим трудом удерживаешься от всяких обобщений и аналогий. Вполне можно понять Реми Шовена, когда он пытается сопоставить порядки на птичьем дворе с нашими человеческими проблемами.

«„Социология“ животных, — говорит Шовен, — имеет в своем распоряжении еще слишком мало данных, чтобы аналогии и различия можно было четко выделить. И все же иногда как бы само напрашивается сопоставление с человеком… В любой группе детей устанавливаются своеобразные отношения подчинения и господства — среди школьников всегда можно выделить „альфу“ и „омегу“. Эти отношения нужно уметь распознавать — хотя бы для того, чтобы защитить „омегу“ от других и, быть может, „альфу“ от самого себя».

Впрочем, некоторые знатоки психологии животных утверждают, что без «омеги» в стае не обойтись.

«Часто сердобольные посетители, — рассказывает директор Дрезденского зоопарка профессор В. Ульрих, — упрекают меня в жестокости и требуют отделить золушку от стада. С такой же логикой можно обратиться к управлению железных дорог с просьбой отцепить от состава последний вагон, так как он подвержен больше всего вибрации. Как и последний вагон, последняя обезьяна в стаде должна быть, все равно кому-нибудь придется занять ее место…»

Но взаимоотношения в стаде обезьян — это уже тема для особого разговора.

И они не хлебом единым…

Скажите, почему уже полуторамесячный ребенок радостно реагирует на склонившегося к нему взрослого человека? Почему принудительная изоляция является тягчайшим наказанием для человека? В конце концов, биологические потребности и у ребенка, и у изолированного взрослого могут нормально удовлетворяться — это ничуть не уменьшит значения непосредственного общения с окружающими людьми. Дело в том, скажете вы, что не хлебом единым жив человек. Уже у младенца есть могучие социальные потребности, которые непосредственно не связаны с потребностями биологическими. Это, как говорит Лидия Ильинична Божович, потребность в новых впечатлениях и потребность в общении.

А как у них, у наших «меньших братьев»? Принято думать, что животные стопроцентные утилитаристы: они обладают только биологическими потребностями, которые единственно и способны вызвать какие-то эмоции. Оказывается, это не совсем так, а может быть, даже и совсем не так.

«Уже у животных, — пишет Павел Васильевич Симонов и, разумеется, немедленно оговаривается в скобках, — (нет, я отнюдь не ставлю знака равенства между животным и человеком) имеется класс потребностей, способных вызывать положительные эмоции без некоего утилитарного результата».

Особенно интересно для нас здесь изучение таких неутилитарных потребностей у наших ближайших «родственников», у обезьян. Ведь в конце концов, как подчеркивает известный советский зоопсихолог Нина Алексеевна Тих, потребности людей имеют глубокие биологические корни в эволюции всего отряда приматов. В докладе на III съезде психологов СССР Тих высказала очень важные мысли о возникновении у животных потребностей (а следовательно, и эмоций), которые выходят за пределы биологической необходимости. Например, еда уже у обезьян приобретает характер наслаждения. (Вот, оказывается, как глубоко уходят корни нашего пристрастия к лакомствам!)