Женщина со шрамом - Филлис Джеймс (2010)

А теперь ему нужно будет справиться с Бостоками — с их потребностью в ободрении, утешении, в решении проблем, которое скорее всего не будет иметь реального отношения к делу, но для них — будет. Он уже сказал все, что нужно было сказать, когда собрал всех в библиотеке в пятнадцать минут девятого. Там он по крайней мере взял на себя ответственность. Он решил быть кратким и сумел быть кратким. Тон у него был спокойный и авторитетный. К этому времени они все уже осведомлены о трагедии, которая неминуемо затронет здесь всех и каждого. Мисс Рода Грэдвин была обнаружена мертвой в своей палате сегодня, в семь тридцать утра. Есть некоторые признаки того, что ее смерть не была естественной. «Ну что ж, — подумал он, — это был единственный способ сказать об этом». В полицию позвонили, и старший инспектор Дорсетского полицейского управления уже едет сюда. Естественно, они все окажут содействие полиции при опросе. Тем временем всем нужно сохранять спокойствие, воздерживаться от толков и пересудов и вернуться к работе. «К какой работе?» — задавал он сам себе вопрос. Операция миссис Скеффингтон отменена. Анестезиологу и медперсоналу операционного блока позвонили: Флавия и Хелина взяли эти задачи на себя. А после своей краткой речи он, избегая вопросов, покинул библиотеку. Но не был ли этот уход, под устремленными на него взглядами всех присутствовавших, театральным жестом, сознательным уходом от ответственности? Он вспомнил, как на миг остановился за закрытой дверью, будто незнакомец в доме, не знающий, куда ему идти.

А теперь, сидя за кухонным столом с Дином и Кимберли, он понимал — от него ждут, чтобы он взял на себя решение о гороховом супе и пресном хлебе. С самой первой минуты, как только он вошел в эту комнату, где ему не было нужды часто бывать, он почувствовал себя таким неумелым и ненужным, словно незваный гость. Какого ободрения, какого утешения ждали они от него? Лица двух людей, сидевших за столом напротив, были как лица испуганных детей, ожидавших ответа на вопрос, не имеющий отношения ни к супу, ни к хлебу.

Сдержав раздражение, вызванное их столь явной потребностью в решительных указаниях, он уже был готов сказать: «Делайте как лучше. Как сами считаете», когда услышал за спиной шаги Хелины. Она спокойно подошла к нему сзади. И вот раздался ее голос:

— Гороховый суп — прекрасная мысль: горячий, питательный, успокаивающий. Раз у вас есть бульон, он быстро сварится. Давайте будем держаться еды попроще, хорошо? Мы же не хотим выглядеть так, будто тут у нас приходский праздник урожая. Подайте пресный хлеб теплым и к нему — много сливочного масла. Несколько сортов сыра будут отличным дополнением к холодному мясному ассорти, всем нужен белок. И пусть все выглядит поаппетитнее, как вы всегда это делаете. Никто не будет голоден, но всем нужно поесть. И очень неплохо было бы поставить на стол замечательную лимонную помадку, которую делает Кимберли, и апельсиновый джем к хлебу. Люди, перенесшие шок, часто жаждут чего-нибудь сладкого. И все время подавайте кофе — много кофе.

— А нам надо будет полицейских кормить, мисс Крессет? — спросила Кимберли.

— Не думаю. Но мы, конечно, это со временем узнаем. Как вам уже известно, старший инспектор Уэтстон теперь не будет вести расследование. К нам посылают Особую следственную группу из Столичной полиции. Я полагаю, они поедят где-нибудь по дороге. А у вас у обоих все великолепно получается — как всегда. Похоже, жизнь у всех у нас не будет такой уж гладкой некоторое время, но я уверена — вы справитесь. Если возникнут вопросы, обращайтесь ко мне.

Ободренные Бостоки пробормотали слова благодарности, Чандлер-Пауэлл и Хелина вышли из кухни вместе. Джордж сказал, безуспешно пытаясь произнести свои слова как можно более теплым тоном:

— Благодарю. Мне нужно было оставить Бостоков на вас. И, ради всего святого, что это такое — пресный хлеб?