Второе рождение - Ирина Градова (2013)

Так что теперь у меня три основные проблемы. Во-первых, надвигающиеся роды: не представляю, как я это переживу – и переживу ли вообще! Во-вторых, предстоящее объяснение с Олегом. До сих пор я трусливо скрывалась в квартире у мамы и отказывалась что-либо ему объяснять. Так долго продолжаться не может, и мне придется встретиться с мужем и поговорить по душам. И наконец, последнее: чьего же все-таки ребенка я собираюсь произвести на свет? Если ребенок от Андрея (кстати, он дал понять, что ему все равно, даже если отцом является Шилов), то все в порядке. Но что, если я беременна от мужа? Эта мысль не дает мне покоя, и я просыпаюсь по ночам, думая об этом.

Звонок в дверь прервал мои размышления. Я пошла открывать, недоумевая, кто бы это мог быть в такой поздний час. На пороге стояла соседка по лестничной клетке, Люсьена. Лицо ее было встревоженным, а в руках она нервно теребила полотенце, неизвестно зачем прихваченное с собой.

– Агния, извините, что так поздно… – проговорила она, запинаясь. Ее взгляд упал на мой живот, и она почувствовала себя еще более неудобно. – Моя свекровь, Ольга Сергеевна…

– Что, с сердцем плохо? – спросила я. – Вы «Скорую» вызвали?

Соседка бросила на меня странный взгляд.

– Ей и в самом деле плохо с сердцем, – ответила она неуверенно. – Но она отказывается от «Скорой»…

– То есть?

– Видите ли… Агния, вы не могли бы зайти? Ну хоть послушаете ее, пульс там… Может, и ничего страшного, а?

Прихватив стетоскоп и тонометр, я поспешила за Люсьеной. Старушка оказалась не в столь уж тяжелом состоянии, но она, судя по всему, перенервничала, а потому давление здорово подскочило. Дав Ольге Сергеевне капотен, я прошла на кухню за Люсьеной. Меня удивило, что женщина аккуратно прикрыла за нами дверь. Тяжело вздохнув, она опустилась на стул напротив дивана, на котором устроилась я.

– Только вы Антону не рассказывайте, пожалуйста, – она страшно боится, что он узнает!

Антона, мужа Люсьены, я вижу крайне редко и с трудом могу представить себе тему беседы с ним – мы едва здороваемся! Об этом факте я и напомнила Люсьене. Испустив еще один вздох, она сказала:

– Видите ли, тут такое случилось… Даже не знаю, с чего начать! Короче говоря, вчера свекровь ходила в поликлинику…

* * *

– А сегодня утром ей позвонили – якобы из поликлиники, – говорила я, раскладывая по тарелкам еду. Дэн пришел не один, а с Денисом и Шуриком, с которыми в последнее время сблизился. Денис, сын моей покойной подруги, тоже врач – вернее, ординатор, а Шурик – вундеркинд-вирусолог, однажды в прямом смысле слова спасший мне жизнь[2]. Отец Шурика тогда умер, подхватив вирус, против которого он с бригадой ученых пытался найти вакцину, но «эстафету» подхватил его приемный сын. Все парни очень разные. Мой сынуля – мальчик несколько богемного склада, чему в немалой степени способствует род его занятий. Дэн – художник и учится на компьютерного дизайнера, хоть мне и не слишком нравится его перспектива работы в клубах и прочих увеселительных заведениях. Дэн уже сейчас вхож во многие клубы города, поэтому за его карьеру я спокойна – чего не скажу о круге его общения. Однако Денис и Шурик – лучшие, с кем он мог бы подружиться. Денис сильный, прекрасно физически развитый, обожает спорт, в особенности экстремальный. Некоторое время назад мне немалого труда стоило оторвать его от боев без правил, где он мог бесславно окончить свои молодые дни. Шурик, погруженный в науку, загадочен, язвителен и умен, и все же он как-то нашел общий язык с Дэном и Денисом. Таким образом, в этот день за моим столом одновременно оказались три симпатичных представителя молодого поколения мужеского пола, и передо мной стояла нелегкая задача их накормить.

– Так вот, – говорила я, – в поликлинике Ольга Сергеевна сдала анализы, а сегодня утром ей позвонили и сказали, что анализы плохие и что врач скоро подъедет, чтобы провести консультацию.