За век до встречи - Лайза Джуэлл (2019)

– Мне несколько неловко говорить об этом, мистер Уорсли, – сказал он, – но вы – не первый художник, который просил меня позировать. С подобной просьбой ко мне обращались… сколько раз, вы не помните? – повернулся он к Берту и Бастеру, которые тоже захохотали.

– Вы, наверное, десятый, кто просит Сэнди позировать для портрета! – отозвался один из братьев (был ли это Берт или Бастер – Арлетта не знала). – И ничего удивительного я в этом не вижу. Вы только посмотрите на него! Другого такого красавца в целом свете не сыщешь!

На этот раз засмеялись все трое музыкантов, а Арлетте показалось – она слышит, как прозрачные волны плавно накатываются на нагретый солнцем песок пляжа. Гидеон тоже захохотал, но Арлетта поняла, что он несколько разочарован тем, что был не первым, кто обратил внимание на необычайную, экзотическую красоту музыканта.

– Ладно, – проговорил Сэнди, отсмеявшись, – я, пожалуй, готов пойти вам навстречу, сэр. Я вижу, что вы – добрая душа, к тому же мне нравятся ваши волосы. И самое главное – в ближайшие три дня я совершенно свободен. Я понятия не имею, чем заняться, поэтому я готов вам позировать, но только при условии, что эта красивая молодая леди будет позировать вместе со мной.

Услышав эти слова, Арлетта негромко ахнула и, сумев наконец оторвать взгляд от бархатной ширмы за спиной Сэнди, посмотрела ему прямо в глаза. Они были очень красивыми: темно-темно-карими, словно подсвеченными изнутри фосфорическим желтым светом и обрамленными короткими, но очень густыми ресницами. Их красоту не портило даже то, что они были как бы слегка навыкате, так что по временам казалось, будто они существуют отдельно от всего остального лица. Можно было подумать, эти глаза спешат вобрать в себя весь мир вокруг – и ее в том числе.

Арлетта поспешно отвернулась, и Сэнди снова рассмеялся – негромко и мягко.

– Прошу меня простить, мисс де ла Мер, я вовсе не хотел поставить вас в неловкое положение. Все дело в том, что такой красивой женщины я еще не встречал, и если мне суждено потратить мои единственные в этом месяце выходные на то, чтобы позировать молодому художнику, я хотел бы все это время видеть перед собой что-то более вдохновляющее, чем ваш любезный спутник. Вы только представьте, как мы будем смотреться вместе… – Он сложил пальцы в виде картинной рамы. – Белое и черное, слоновая кость и эбеновое дерево, ваши точеные черты и моя грубая дикарская физиономия… Какой резкий, удивительный контраст, не правда ли? А вы что скажете, мистер Уорсли? – обратился он к Гидеону. – Я прав? Ведь прав же?!.

Сэнди снова рассмеялся, и Гидеон поспешил к нему присоединиться, однако Арлетта видела, что ее приятель-художник колеблется. Что касалось самой Арлетты, то ею внезапно овладело сильнейшее чувство предопределения. Когда Гидеон впервые попросил ее позировать, она очень ясно представила себе его студию, вазу с сухими цветами и тощую, нервную кошку. И точно так же сейчас она увидела себя на возвышении перед мольбертом рядом с этим человеком, рядом со знаменитым музыкантом. Картина была настолько отчетливой, что Арлетта словно наяву услышала пыхтение проплывающих по Темзе барж, шорох смешиваемых на палитре красок, почувствовала исходящий от Сэнди пряный экзотический запах. Все это отстояло настолько далеко от всего, о чем она мечтала, когда девочкой-подростком жила на острове, откуда, как ей тогда казалось, она никогда не сможет уехать, что приступ жгучей радости, которую Арлетта испытывала сейчас, застиг ее врасплох.

Она, однако, приложила все силы, чтобы казаться спокойной.

– О нет, мистер Бич, вы вовсе не поставили меня в неловкое положение, – с достоинством возразила Арлетта, хотя все внутри у нее трепетало от возбуждения. – Напротив, мне кажется, что это замечательная идея. Для меня будет большой честью позировать вместе с вами.

Гидеон уставился на нее. Его губы удивленно подергивались, но он справился с собой и, повернувшись к Сэнди, с хлопком соединил перед собой ладони.