За век до встречи - Лайза Джуэлл (2019)

– Приходской церкви Святой Анны. Вот уж нечего сказать, благодетели так благодетели!.. – Она покачала головой. – Я надеялась, что уж для детей-то там места не найдется, но дети там были, причем до сравнительно недавнего времени. Да… Я отсюда слышала, как они вопят. Один замолчит, второй начинает; второй замолчит, третий и четвертый подхватят. И так до самого утра. Но однажды… – Старушка повернулась к Бетти и снова улыбнулась ей своей жуткой улыбкой. – Однажды все дети исчезли. Их куда-то увезли, – уж не знаю, куда, – дом заколотили, и он так и простоял несколько лет, пока его не отремонтировали и не устроили там конторы. – Она снова посмотрела в окно. – Вот когда я пожалела, что детей увезли!..

– Как вы думаете, сколько времени существовал этот приют?

– Откуда мне знать? – Старушка так резко пожала плечами, что Бетти испугалась, как бы ее острые лопатки, натягивавшие велюр спортивного костюма, не выскочили из суставов. – Когда я приехала, он здесь уже был. Хотите узнать – спросите в церкви. Спросите у этих благотворителей! – Ее плечи расслабленно опустились, и она вздохнула. – А кто он?.. Кто тот счастливец, который получит ваше наследство?

– Я точно не знаю, – призналась Бетти. – Но полагаю, что это кто-то из тех вопящих младенцев, которые не давали вам спать. Мне известно только имя – Клара Каперс. Впоследствии – Клара Джонс.

– А год рождения?

– Неизвестен.

Старушка покачала головой.

– Ну и как вы собираетесь ее искать?

Прежде чем ответить, Бетти бросила еще один взгляд на здание напротив, в котором, быть может, началась таинственная жизнь Клары Каперс.

– Не знаю, – сказала она и вздохнула.

– Ничего-то вы не знаете, как я посмотрю! – Старушка с сомнением поглядела на нее. – Спросите в церкви, – повторила она и постучала себя по лбу узловатым скрюченным пальцем. – Может быть, там вы что-то наконец узнаете.

Выйдя из дома, Бетти некоторое время стояла у подъезда, с жадностью глотая чистый, прохладный воздух. Ей не хотелось думать о старой леди, чье имя она так и не узнала, не хотелось думать о ее унылой повседневной жизни и о том, каково это – быть таким старым, что сама жизнь больше не имеет для тебя никакого значения. Отдышавшись, она повернулась и направилась к церкви Святой Анны на Уордор-стрит, от души надеясь, что хоть там-то ей наконец повезет по-настоящему.

Англиканская церковь Святой Анны выглядела довольно странно в окружении ресторанов, баров, залов игровых автоматов и букмекерских контор. Казалось, она оказалась здесь по чистой случайности. Согласно висевшей у входа мемориальной доске, в самом начале Второй мировой войны церковь была уничтожена во время бомбежки и восстановлена из руин попечением принцессы Анны[46] только в 1990 году. Как бы там ни было, этим погожим субботним утром новенькая церковь так и сверкала на солнце, а расположенный рядом приходской досуговый центр был заполнен до отказа. Бетти сочла это обнадеживающим.

Когда в одном из коридоров Бетти разыскала викария, тот как раз беседовал с унылым, чумазым бродягой, который то и дело громко шмыгал носом и вытирал его рукавом драного пиджака. Присев на скамеечку, она стала терпеливо ждать. Через несколько минут разговор закончился, бродяга широко улыбнулся, обнял викария, подобрал с пола грязный рюкзак и, дружески кивнув Бетти, направился к выходу.

– Доброе утро, дочь моя, – прогудел викарий, поворачиваясь к ней. В его голосе Бетти уловила легкий шотландский акцент. – Чем могу служить?

Бетти поспешно поднялась на ноги.

– Не могли бы вы уделить мне несколько минут? – спросила она.

– С радостью. Сегодня как раз мой приемный день, следовательно, «уделять минуты» – моя прямая обязанность. – Он улыбнулся, и Бетти просияла в ответ.

– Скажите, вам что-нибудь известно о приюте для незамужних женщин на Сент-Эннз-корт, который когда-то находился в ведении вашего прихода?

Священник улыбнулся и протянул ей руку.