Разум убийцы - Ричард Тейлор (2021)

У преступников иногда бывают трудности с самоконтролем. Они могут долго сдерживаться, а затем взорваться. На программе реабилитации их учат выплескивать эмоции словесно, благодаря чему тенденция к агрессии снижается. Это немного похоже на то, чтобы научиться вежливо отправлять тарелку с недоготовленным блюдом обратно на кухню, вместо того чтобы решить не жаловаться и сдержать недовольство, а потом выплеснуть свое разочарование на персонал бара.

Индивидуальная или групповая работа с клиническим психологом, направленная на борьбу с наркозависимостью, предотвращение рецидива психического расстройства, вербальное выражение эмоций, контроль над гневом и осознание причин агрессии, помогает пациентам понять связь между лечением и ослаблением психоза, а также между агрессивным поведением и паранойей, импульсивностью и употреблением наркотиков.

Важно не только организовать терапию, но и попытаться угадать значение убийства для каждого преступника. Если мы не поймем, что значило для него преступление, то велика вероятность, что нарушение закона повторится. Вторые и третьи убийства сексуальных партнеров, произошедшие при похожих обстоятельствах, крайне редки, но они все же случаются (это непростительно). Точно так же есть риск, что незавершенное преступление будет позднее доведено до конца. Так, один из моих пациентов убил тещу, хотя собирался напасть на жену, а другой – тетю, первоначально нацеливаясь на мать.

В обоих случаях предполагаемая жертва осталась жива и незащищена, и это нужно было учитывать.

Многие убийства, совершаемые в состоянии психоза, объясняются самозащитой. Когда один пациент напал на человека, используя в качестве оружия разбитую бутылку, ему казалось, что опасный преследователь, состоящий в заговоре против него, стал агрессивен, поэтому ему пришлось защищаться.

Нам нужно было вывести его из состояния психоза с помощью препаратов и следить, чтобы он не принимал наркотики, которые также могли усиливать паранойю и агрессию. Что самое важное, мы должны были донести до него, что не все люди хотят причинить ему боль, а также ослабить импульсивную агрессию и предоставить лучшие способы решения конфликтов. Кроме того, команда эрготерапевтов[99] должна была развить у него жизненно важные навыки и помочь найти подходящую образовательную программу, чтобы он мог повысить свой уровень жизни. Иными словами, его надо было подготовить либо к работе, либо к следованию структурированной программе полезных занятий. Как сказала Гвен Адшед [71], иногда мы даем пациенту второй шанс, чтобы он почувствовал «опору», которую ему не обеспечили родители, а также получил образование и профессиональные навыки.

Как только психическое состояние пациента будет стабилизировано в достаточной степени, мы сможем выпускать его за пределы территории больницы под наблюдением. При этом нужно постоянно обращать внимание на факторы, способные привести к рецидиву, риск насилия и поведение, которое может закончиться преступлением. Преступники, совершившие убийство, обычно проводят в психиатрической больнице с усиленным наблюдением от пяти до десяти и более лет, поэтому иногда мы работаем с пациентом очень долго. Когда действительно удается добиться прогресса, возникает чувство удовлетворения. Прежде чем можно будет задуматься об освобождении, мы обязаны оценить риск, и для этого используется сочетание актуарных и клинических факторов. Биографические данные являются в основном фиксированными, например история насилия, совершенного в молодости. Прошлое нельзя изменить. У Ллойда, например, актуарный риск был очень высок.

Чтобы подобрать стратегии управления риском, мы используем опросник, разработанный в Нидерландах. Это шкала защитных факторов, снижающих риск насилия. К ним относятся работа, хобби, управление финансами, круг общения, интимные отношения и условия жизни. Мы можем помочь изменить все эти аспекты к лучшему.