Игра на вылет - Андрей Ильин (2001)

В общем, обошлась мне эта пернатая съемка как полнометражный художественный фильм. И все только для того, чтобы, отсматривая материал, вновь схватиться за голову.

Все мои «актеры» были, если так можно сказать, на одно лицо. Все — воробьи. Отличить их один от другого было невозможно, как одетых в военную форму китайцев.

Я крутил пленки и так и этак. Я замедлял изображение, стопорил кадры, отматывал их назад.

Воробьи!

Пришлось обращаться за помощью к орнитологам.

— О, это очень интересно! Действительно интересно. Вы не ошибаетесь, желая посвятить свой досуг изучению этих милых созданий природы. Могу заверить, вас ждут удивительные открытия, — щебетала мне в ухо научная дама, сама внешне напоминающая предмет своих изысканий. Я вообще заметил, что люди, что-то долго изучающие, становятся на это «что-то» похожими. Честное слово! Я разговаривал с людьми, рассчитывающими чугунные болванки. Дама-щебетунья занималась городскими птицами.

— Должна признаться, я удивлена, что в наше время находятся люди, которым небезынтересен пернатый мир, который их окружает…

— Мне бы о воробьях.

— Конечно, конечно. Городские воробьи удивительные создания. Это только людям несведущим кажется, что все воробьи одинаковые.

Это она точно подметила.

— Нет. Решительно нет! Обыкновенный воробей имеет десятки подвидов. Один… Второй… Третий… Они отличаются формой… цветом… повадками…

— А вы, часом, не о попугаях?

— Нет, о воробьях. Конечно, о воробьях. Ни один попугай не может сравниться с нашим городским воробьем по… Фыоть-фыоть. Чирик-чирик. Прыг-скок. Угораздило же меня попасть на фаната своего дела!

— И все-таки чем они отличаются? Если можно поподробней.

Дама открыла атлас.

— Начнем с клюва. Видите? Здесь узкий, здесь более широкий, здесь загнутый книзу, здесь…

А еще были: перья на хохолке, лапки, хвостовое оперение, окраска крыльев, голос, манера взлетать и садиться и т. п. Полета пунктов идентификации! Все как у нас при опознании личности. Вот уж не думал, не гадал, что орнитология в чем-то сродни разведке.

Скоро стараниями научной дамы я стал большим специалистом в области пернатых. Не всех — только воробьев. При ближайшем рассмотрении они оказались не так уж и похожи друг на друга. Как, впрочем, и китайцы.

Вооруженный научным опытом, я снова отсмотрел видеоматериалы: те самые хохолки, клювы, лапки. Немало воробьев прилетало на откорм к президентскому окну. Но не так уж и много. Стая охраняла свою кормушку, стараясь не допускать к ней чужаков. Ну все как у людей! Несколько воробьев наведывались в кормушку чаще других. Они-то мне и были нужны.

С помощью местного пацанья я устроил настоящую птичью охоту. Естественно, в местах, максимально удаленных от президентской резиденции. Мальчишкам я объяснил, что воробьев надо окольцевать, и пересказал кое-что из лекций научно-пернатой дамы, в заключение пообещав за каждый отловленный экземпляр по одной шоколадке. Пацаны прониклись и с энтузиазмом принялись за дело. Я только указал им, в каких местах надо вести отлов (не у одной же только кормушки сидели мои воробьи), и обеспечил необходимым снаряжением. Раз в три-четыре часа я отсматривал улов, отсеивая заинтересовавшие меня экземпляры и тупо кольцуя остальных. Облюбованных воробьев я сравнивал с прыгающими на экране телевизора.

Идентифицированных воробьев я, предварительно пометив краской, отсадил в специальную клетку.

Операция была подготовлена.

Дело оставалось за Президентом.

Два дня он обитал на даче. День в рабочей резиденции. Еще день черт знает где. И только на выходные глава государства посетил с неофициальным визитом собственный дом. Установить это труда не составило. Довольно было понаблюдать за суетой его охранной службы Безопасности.

Я выпустил воробьев.

Оголодавшие птички прямиком устремились к кормушке. Расталкивая своих собратьев по крылу, они принялись клевать зерна.