Порочный доктор - Дана Стар, Лена Зиздок

Ахаю, бледнею. Неужели Машка не уследила?

- Боже, что ещё он натворил?

- К жене моей подкатывает, этого достаточно?! - добрый и ласковый мамонт на глазах превращается в мамонта на тропе войны. - О вас уже вся клиника шепчется! Многие считают, что вы уже не просто языками цепляетесь, но и до койки добрались!

Эээ? Серьёзно? Да я Ярцева вижу, только когда по утрам уколы колю, и то, преимущественно сзади. Это единственный вариант, где участвуем сразу я, он и койка.

- Где ты нахватался этих глупостей?

- Да вот, сидел сейчас в столовой, обедал, а за соседним столиком наши главные сплетницы языками чешут, ну и наслушался.

- Это ты о Семёновой? Да у неё у самой недотрах, вот и вешает на других разные связи.

- Семёновой сегодня не было, на неё я бы даже внимание не обратил. Но тут же даже Аллка, с которой ты постоянно в одну смену, уверенно говорила, что вы того этого.

- Так прям и говорила? Любка Тихонова спит с Максимом Ярцевым?

Если это так, лично выдеру Аллке все волосы. И фигушки ещё она попросит меня её вот так вот на посту подменить.

Юра отводит взгляд, пыхтит, бурчит.

- Ну не прям слово в слово. Сказала, что Ярцев из сто восьмой палаты не успокоится, пока свою медсестру не чпокнет, если уже это не делает.

А, ну всё понятно. Официально за сто восьмой палатой закреплена я, и Юра это знает. Вот и решил, что это тигрелло мурчанское уже у меня под юбкой побывало. А на деле-то речь не обо мне, а об Маше, у нас на этаже все знают, что меня ею подменили.

- Юр, да ты не так всё понял, - от такой глупости смеяться хочется. - Ярцев уже три дня как попросил ему медсестру поменять, это к ней он клеиться, не ко мне. Можешь кого хочешь на этаже спросить, хоть Геннадьича.

- Да? - муж ещё напряжён, но морщинка на лбу уже разгладилась. Поднимаюсь на цыпочки, перевешиваюсь через стойку, целую его в поджатые губы.

- Да. Честно-честно. Зачем мне какие-то пожарники, когда у меня под боком такой замечательный, хоть и ревнивый, хирург, ещё и с мотоциклом?

- Блин, затупил, походу, - Юра наконец улыбается и целует меня в ответ. Фух. Кажется, гроза миновала.

Глава 31.

Но зря я расслабилась. На следующий же день поймала Ярцева в коридоре. Ковылял к лифту, хотел прогуляться и воздухом свежим подышать. Ага, и это с его бедром заштопанным! Наорала, чуть ли не волоком тащу в палату.

- Ярцев! Ещё раз такую самодеятельность устроите - нажалуюсь Никанору Геннадьевичу! Зафиксируем вас, как буйного, ремнями к койке, будет вас Маша опять с ложечки кормить.

- Умеете вы напугать, Любаша!

- Ещё и не начинала! И вообще, если уж так охота прогуляться - попросите, вам привезут кресло-каталку, на нём и погуляете. С вашей раной - только так и никак иначе.

Гордый пожарник морщится. Ну понятно, такие герои на каталку не садятся, этот скорее предпочтет до самой выписки в палате пролежать. Ну и дурак.

Насколько дурак - становится ясно, когда доходим наконец до палаты. Ярцев вдруг морщится, хватается за бедро. Упрямо делает ещё несколько шагов, подволакивая ногу. Я пытаюсь как-то помочь, поддержать, но меня отстраняют. Сам он, видите ли! Под конец я едва успеваю подхватить упрямца сбоку и на своих плечах и чистом энтузиазме дотаскиваю его до койки. Падаем в неё вместе, потому что иначе я никак весь этот огромный вес не дотащу.

Ярцев невесело смеётся.

- Ну вот, Любаша, а говорили - со мной в одну койку, да ни за какие коврижки...

Приподнимается на локтях, отодвигается в сторону. Что-то тянет меня за грудь и я по инерции тянусь следом.

- Оу, Люба, вы решили теперь побыть сверху? Неожиданно, но безумно льстит.

- Помолчите уже, Ярцев! Лежите смирно, у меня пуговица в перевязке на плече запуталась.

- Помочь? Поддержать? Расстегнуть?

- Ай, просто лежите и молчите, ваши пошлости меня отвлекают.

- Любочка, поверьте, пошлостей вы ещё и не слышали!