Не повышай на меня голос, птичка - Миша Рейн (2021)

— Ты права, — вкрадчиво начинает он, после напряженной паузы, — я зол на тебя, хоть некоторые причины и не являются обоснованными. Но как бы я не хотел поступить правильно, не могу. Я не умею, Тата. Не умею быть правильным.

Проклятье… Я смотрю на Хаджиева широко распахнутыми глазами, замечая, как выражение его лица смягчается. А в моей груди расцветает какое-то новое чувство. Пугающее. Отчего сердце болезненно выламывает мои ребра.

— Ты обещал не притрагиваться, — сглатываю, но все же позволяю его пальцам выжигать следы на своей коже.

— Знаю. Но мы ведь оба этого хотим, — шепчет Марат таким тоном, что внизу все болезненно скручивает. — Попроси меня, Тата. Тебе нужно только попросить.

Закусываю нижнюю губу, будто решаю задуматься над его словами, но вовремя себя одергиваю.

— Ты можешь получить любую другую женщину, — пытаюсь сорвать с себя возбуждение, но делаю только хуже.

— Блядь, я тебя хочу, — едва не рычит он и крепче сжимает меня за руку, отчего я резко выпускаю из легких воздух.

Его спокойствие тоже на грани. Как и весь он. Напряженный. Дикий. Голодный. Боже, боюсь представить, чтобы он сделал, если бы я прямо сейчас раздвинула ноги перед ним. На этом столе… Так. Хватит.

Я высвобождаю руку из его хватки и облизываю пересохшие губы. Мне нужно остыть. Нам обоим нужно остыть.

Остаток вечера проходит более спокойно. Мы ужинаем в тишине, которую нарушают негромкие звуки приборов. А когда я заканчиваю трапезу, откидываюсь на спинку кресла, невольно наблюдая, как Хаджиев допивает кофе. И я настолько увлекаюсь процессом, что возбуждение вновь демонстрирует свое превосходство надо мной. Неотрывно слежу за каждым движением его сильных рук, жестких губ и горящих глаз, которые буквально сдирают с меня платье. И я с трудом удерживаюсь, чтобы не вцепиться в копну густых волос и не направить его голову себе между ног. О, боже, за меня уже говорит вино.

Облокотившись о стол, я прячу лицо в ладонях. И теперь уже он наблюдает за мной. Меня даже это начинает раздражать. Марат видит меня насквозь. Меня. Мои мысли. И желания. Поэтому в данный момент он просто ждет пока во мне закончится битва. Пока в моей голове сложатся все пазлы. И только сейчас до меня доходит все коварство его плана.

Наконец, я опускаю ладони на стол и возвращаюсь в реальность, замечая на столе коробочку. С минуту я изучаю ее взглядом, а когда открываю ее, из груди вырывается глухое аханье…

— С днем рождения, птичка.

Он помнит…

Глава 34. Горячее подано

Он помнил о моем дне рождении, даже когда я сама о нем забыла. Однако хуже было то, что этот человек спустя столько времени помнил о разговоре с глупой девчонкой.

Но откуда… Слезы затуманивают взгляд, пока я дрожащими пальцами подцепляю цепочку, которую когда-то подарил мне папа. Откуда она у Хаджиева? Каким чудом он достал частичку моего прошлого?

Сначала Тимка, теперь цепочка… Этот мужчина разбивает остатки моего сердца.

В голове невольно всплывает день нашего знакомства с Маратом. Проклятый день из моей жизни, в который я потеряла все и обрела его.

Марат спас меня. Восстановил мою искалеченную душу из пепла. Согрел теплом и заботой. Дал крышу над головой. Оберегал. Любил. Наверное, любил. На тот момент мне хотелось в это верить.

Но я не могла благополучно строить свою жизнь, совершенно не зная, где находился мой брат и что происходило с ним. Особенно мне было необходимо понять, почему его забрали, а главное кто. Лишь одно я знала точно: он был жив. Я чувствовала это всем своим сердцем.