Знаю, ты хочешь - Елена Сокол (2019)

– Это было всего раз. Я всего раз оступился. – Бормочет он, поглаживая мою спину. – Больше никогда, клянусь, никогда!

– Всего раз? – Мой голос звучит наивно.

– Всего раз.

Меня оглушает новая боль.

Ложь, ложь, ложь!

Макс кладет руку на мою талию, второй рукой гладит мое лицо, царапает пальцами мои губы. Все эти действия, по его мнению, должны привести меня в чувство. Но я больше ничего не чувствую, мое сердце умирает.

– Посмотри. Посмотри на меня, моя девочка! – Он убирает волосы с моего лица, проводит пальцем по дрожащей нижней губе, целует. – Я совершил чудовищную ошибку. Чудовищную. И я очень хочу ее исправить.

Я открываю глаза и обвожу его взглядом. От слез картинка плывет, но увиденного хватает, чтобы все мои внутренности свело судорогой.

– Мы всё исправим, Макс. – Наконец, произношу я. – Мы всё исправим.

– Ты дашь мне шанс? – Он берет в руки мое лицо.

Инстинкт призывает меня бежать, но я киваю. Судорожно вцепляюсь в его руки и киваю снова. Меня терзает дикий страх, и приводит в ужас то, насколько беззащитной этот человек делает меня, но я пытаюсь улыбнуться.

– Ты должен сознаться во всем, любимый. – Говорю я, всхлипывая. – Ты должен сдаться…

– Ханна! – В его глазах снова вспыхивает гнев, черты лица заостряются. – Я раскаиваюсь в том, что сделал, раскаиваюсь в измене!

– Ты убил человека, Макс.

– Но она сама виновата. – Он резко дергает головой.

Я смаргиваю слезы.

– Да, да, конечно… но… если ты меня любишь, ты должен сознаться во всём, понимаешь? Я всё прощу, я буду ждать тебя, Макс. Всё будет хорошо. Всё обязательно наладится, вот увидишь!

– Ты ни черта не понимаешь! – Его пальцы до боли впиваются в мои щеки. – Один промах, и всё перечеркнуто? Да меня же посадят! Я не смогу выжить в этих условиях!

– Но ты должен, Макс. – Дрожащим голосом говорю я. – Другого выхода нет.

Между нами повисает тишина.

Внутри у меня всё обрывается, когда я понимаю, что только что, как и бедная Марисса в машине, на стоянке возле ресторана, одной лишь фразой подписала себе смертный приговор.

– Выход есть. – Сухо произносит Макс.

И в следующее же мгновение его пальцы перемещаются на мое горло и больно сдавливают.

– Макс, нет… – Хриплю я, оседая на холодный, грязный пол.

Мои руки лихорадочно мечутся по его телу, тянутся к шее, пытаются цепляться, царапать, но в них остается все меньше сил. Я понимаю, что Марисса чувствовала то же самое перед своей смертью. Шок, оцепенение, ужас и отчаянный стук крови в ушах.

Я опускаюсь на пол, потому что ноги больше не держат меня.

Макс нависает сверху и продолжает давить пальцами на мою шею. Это не мой муж. Я не узнаю его. Это злобный, жестокий ублюдок, который ни на миг не сомневается в том, что поступает верно. Он ждет лишь одного, когда мои веки перестанут трепетать, а руки окончательно ослабнут.

– Никто и никогда не посмеет указывать мне, – шепчет он. – А тем более, ты – взбесившаяся с жиру наглая сука!

Мои веки закрываются. За ними мелькают свет и тьма, голос Макса и тишина сливаются в сплошное пронзительное дребезжание, но постепенно и оно стихает. Я изо всех сил пытаюсь вдохнуть, но перед глазами всё кружится. Воздуху больше не проникнуть в мое распухшее горло.

– Ах, ты урод! – Мне кажется, это голос Алекса.

Вдруг становится так легко. Наверное, я умираю?

Слабое бульканье и хрипы раздаются где-то возле уха. И тут я понимаю, что это мой собственный кашель. Я лежу на полу, держусь за горло и пытаюсь откашляться. В голове постепенно проясняется, и я осторожно поворачиваю голову на звуки борьбы.

Боже, это Алекс! Алекс!

– Алекс! – Но с моих губ срывается лишь шипение.

Я вижу два тела, катающихся по полу, и пытаюсь откашляться. Тщетно.

– Тварь! – Рычит Алекс, обрушивая на Макса удары кулаком.