Подарок - Луиза Дженсен (2019)

Меня разбудили крики – громкие, сердитые голоса. Еще в полубессознательном состоянии я стала подниматься, пытаясь разлепить веки, но тут машина рванулась вперед, набирая обороты, и меня отбросило назад, на спинку сиденья. Моя голова мотнулась, ударилась о стекло, и в глазах почернело.

– Нет! Нет! Нет! – В уши мне ударил испуганный женский голос, и по жилам разлился страх.

Скрипнули тормоза, послышался звон бьющегося стекла. Возникло ощущение полета, кожу обожгло, и, когда в тело впились осколки, я почувствовала, как потекла кровь.

Защищая лицо, я инстинктивно вскинула руки, а затем все успокоилось, и наступила тишина. А где же музыка? Я раздвинула пальцы и посмотрела вперед. Меня по-прежнему удерживал ремень безопасности. Голова таксиста покачивалась в такт мелодии «Роллинг Стоунз», мать говорила ему, что в предстоящие выходные обещают сильный мороз.

Я вгляделась в свои ладони, повернула кисти – никакой крови. Меня предупреждали, что прописанные мне лекарства могут вызывать массу побочных эффектов, и я старалась разобраться, отчего у меня такой туман в голове и было ли то, что я только что испытала, галлюцинацией. Гул двигателя, усиленный действием лекарств, убаюкивал, и я опять прислонилась головой к стеклу и весь остаток пути смотрела в окно. Все-таки я, должно быть, бредила.

Глава 3

Вот уже несколько недель, как я вернулась домой, но до сих пор чувствовала себя не в своей тарелке из-за того, что жила одна. Просыпалась среди ночи от самого легкого шума и лежала в напряжении, с туманом в голове и страхом в горле, словно на меня накинули петлю. Прижимала одеяло к груди, пока не понимала, что за звук услышала – обычно это была хлопнувшая дверца машины или поздно возвращающийся домой сосед. Тогда я заставляла себя разжать пальцы и, как учила Ванесса, думать о приятном. Но, что бы я ни вспоминала, в память каждый раз проникал Сэм. Мне не хватало его, как глотка воздуха.

Я провела расческой по спутанным волосам и брызнула на запястья духами с ароматом ванили. Небо за окном спальни из приглушенно-пастельного стало васильково-синим. День обещал выдаться прекрасным, но солнце не рассеяло царивший у меня внутри мрак. Сегодня я собиралась выйти из дома. Скрип тормозов на улице заставил меня вздрогнуть. Снизу из такси мне помахала рукой мама, и я крикнула, что спущусь через минуту. В коридоре я открыла переднюю дверь и, помедлив на пороге – мне абсолютно нечего было бояться, – вышла из квартиры.

– Лекарства не забыла? – спросила мама, прежде чем я плотно захлопнула дверцу и пристегнула ремень безопасности.

– Взяла. – Иногда мне казалось, что она считает меня маленькой девочкой, а не тридцатилетней женщиной.

– Чудесный день. У меня для тебя сюрприз. По сути, два.

Счетчик такси уверенно защелкал – клик-клик-клик, – и мы влились в транспортный поток. Я бросила в рот «Поло», чтобы мятная энергия конфетки успокоила раздраженный желудок.

– Хочешь? – Я предложила коробочку маме.

– Нет, спасибо. – Она улыбнулась, но улыбка получилась вымученной, и я заметила, что она очень бледная. Тонкая паутинка морщинок у глаз стала глубже.

– Все в порядке, мам?

Она посмотрела в окно, словно формулируя про себя фразу, прежде чем произнести ее вслух.

– Мне надо тебе кое-что сказать. – Она отвела взгляд, но потянулась и накрыла мою руку своей ладонью. – Я подаю на развод.

– Мама! Не может быть!

Таксист сильнее подкрутил громкость радио, но мне было наплевать, слушает он наш разговор или нет. Я никак не могла поверить, что родители расстались вскоре после моей операции.

– Как можно разрушить брак после тридцати пяти лет совместной жизни? Папа знает? – Я надеялась, пожив немного врозь, они все уладят.

– Пока нет.

– Не понимаю, почему ты так решила?

– Сложный вопрос.

То же самое отвечал отец, если я задавала ему этот вопрос, словно они старательно отрепетировали роли.