Жизнь, которую мы потеряли - Аллен Эскенс (2019)

Поплутав по незнакомым улицам пригородов Ричфилда, я наконец увидел табличку над входом в «Хиллвью манор» – место моего назначения. Название, присвоенное заведению, смахивало на чью-то задорную шутку. Отсюда не открывалось никаких горных видов, и здесь не было даже малейшего намека на печать величия, которое подразумевает слово «манор». Фасад здания выходил на проспект с четырьмя полосами для транспорта, а задняя часть смотрела на старый обшарпанный жилой комплекс. Впрочем, неудачное название можно было считать самым милым из недостатков «Хиллвью манор», с его серыми стенами, испещренными зеленым мхом, буйно разросшимися неопрятными кустами и заплесневелыми оконными рамами цвета окисленной меди. Здание скрючилось на фундаменте, словно квотербек в американском футболе, да и выглядело не менее устрашающе.

В вестибюле буквально с порога мне в нос шибануло волной затхлого воздуха с примесью антисептика и мочи, причем настолько едкой, что заслезились глаза. Сидевшая в инвалидном кресле старуха в кособоком парике смотрела куда-то мимо меня, будто в ожидании того, что на парковке вот-вот появится давний поклонник и умчит ее прочь. Когда я проходил мимо, она улыбнулась, но явно не мне. Я не существовал в ее мире, впрочем, так же как и призраки ее прошлого – в моем.

Я не решился сразу подойти к стойке администратора, в последний раз прислушавшись к настойчиво нашептывающему мне на ухо внутреннему голосу бросить, пока не поздно, класс английского и заменить его чем-то более разумным типа геологии или истории. За месяц до того я уехал из дома в Остине, штат Миннесота, ускользнув оттуда, точно мальчишка, сбежавший с бродячим цирком. Никаких разборок с матерью, а значит, у нее ни единого шанса переубедить меня. Я просто упаковал сумку, сказал младшему брату, что уезжаю, и оставил записку матери. К тому времени, когда я появился в офисе секретаря университета, во всех приличных классах английского уже не осталось мест, и мне пришлось подписаться на биографический класс, тот самый, где меня впоследствии заставят взять интервью у совершенно незнакомого человека. Где-то глубоко внутри я твердо знал, что липкие бисеринки пота, выступившие на висках, как только я очутился в вестибюле «Хиллвью манор», появились именно из-за домашнего задания, к которому я слишком долго не решался приступить, поскольку твердо знал: с этим заданием я еще нахлебаюсь дерьма. Администраторша в «Хиллвью», смахивавшая квадратным лицом, крепкими скулами, гладко зачесанными волосами и глубоко посаженными глазами на надзирательницу из ГУЛАГа, спросила, перегнувшись через стойку:

– Я могу вам помочь?

– Да, – ответил я. – То есть надеюсь, что сможете. Мне хотелось бы поговорить с менеджером.

– Торговым агентам вход запрещен. – Ее лицо сразу стало жестким, глаза превратились в две щелочки.

– Торговым агентам? – Я выдавил неловкий смешок и умоляющим жестом поднял руки. – Мэм, я не смог бы продать огонь пещерному человеку.

– Ну, вы не здешний обитатель, вы не посетитель, и вы определенно тут не работаете. И что тогда остается?

– Меня зовут Джо Талберт. Я студент Миннесотского университета.

– И?..

Я взглянул на бейджик с ее именем:

– Видите ли… Джанет… я бы хотел поговорить с вашим менеджером по поводу проекта, который мне нужно сделать.

– У нас нет менеджера, – все с тем же прищуром сказала она. – Но есть директор. Миссис Лорнгрен.

– Простите, – я усиленно пытался сохранить хорошую мину при плохой игре, – могу я поговорить с вашим директором?

– Миссис Лорнгрен очень занята. И вообще, сейчас у нее время ужина…

– Я всего на одну минутку.

– Почему бы вам не передать материалы проекта мне, а уж я потом решу, стоит ли ради этого беспокоить миссис Лорнгрен.