Мама для Ромашки - Алекс Коваль, Анна Мишина (2020)

Что ж… придется оставить у него на столе. Неожиданно все наше начальство куда-то запропастилось, по-видимому. Со стола Олеси беру стикер, делаю на нем пометку “Подписать и в отдел кадров:)” и, наклеив его на папку, дергаю ручку директорского кабинета. Без задней мысли делаю шаг и замираю…

— Черт! — вылетает, когда вижу, куда запропастилась секретарша Беркутова и чем она занимается. — Простите… — и красная, как рак, вылетаю из кабинета, слишком сильно хлопнув дверью. Внутри кольнула непонятно откуда взявшаяся досада, а сердце несется вскачь.

Мчу по коридору, прижав к себе эти несчастные документы, а перед глазами так и стоит неприятная до зубного скрежета картина обнимающихся Руслана и Олеси. И руки девушки, положение которых, к несчастью, успела хорошо запомнить: одна обнимает мужчину за шею, а вторая бесстыже устроилась на его… че-е-ерт! Вот только ты могла так влипнуть, Мальцева!

Но зато хоть теперь точно понятно, что секретарша не просто метит в постель к Беркутову — она уже там.

Плохо соображая, куда меня несут ноги, в конец концов упираюсь в стену.

Блин!

А когда слышу позади:

— Алиса!

И, оборачиваясь, вижу, как, чеканя шаг, летит ко мне Руслан, не придумываю ничего умнее, кроме как залететь в первую попавшуюся дверь и…

— Проклятье!!! — шепчу, врезавшись в тележку уборщицы и повалив с десяток швабр. Кто же знал, что эта дверь ведет в комнату технички. Убегать. Нужно срочно отсюда убегать, пока внушительная фигура Беркутова не появилась и не закрыла своими широкими плечами эти жалкие два на два метра каморки…

— Стоять! — рявкнул не заставивший себя долго ждать начальник, вырисовываясь на пороге. — Куда?

— Туда, — неуверенно киваю головой, вот только разбежалась, ага. Кто-то меня выпустит. Наоборот, Руслан сделал шаг и закрыл за собой дверь, отрезая мне все пути к отступлению.

Глава 18. Руслан

— Поговорим? — спрашиваю спокойно, хотя это мало помогает. Она стоит, вжавшись в стену, и трясется, как мышонок. Удивительно. А где же вся ее спесь?

— Думаю, не стоит, — глаза не отводит, молодец девочка.

— Что ты делала у меня в кабинете?

— Ну, уж точно не то, что ваша Оле… — язвит, да тут же прикусывает язычок под моим убийственным взглядом. А он такой. Даже не сомневаюсь. Потому что внутри гуляет зверский голод. И злость. На себя, на нее, на любовницу и на гребаные шутки вселенной. — Простите, Руслан Данилович. Вот, — отрывает от себя папку и протягивает мне. А руки-то трясутся, — я принесла на подпись, и я…

— Стучать тебя не учили, надо полагать?

— Я стучала! — взвизгивает Алиса, насупившись. — Дважды!

— Тогда почему я не слышал ни один из…

— Да потому что, может, нужно было не любовницу лапать, а работать, ну, или, в конце концов, закрыть дверь!

— Алиса! — рычу, сжимая челюсти до скрипа, и делаю шаг вперед. Один и небольшой, но в сравнении с размерами этой проклятой каморки — значительный. Девушка пятится, только вот некуда. Тупик.

— Не смейте на меня кричать, — в тон мне рычит эта упрямица.

— Буду кричать, пока ты не научишься соблюдать элементарные правила, установленные в этой компании.

— Это какие такие правила?! Я выполняла свою работу! Верней, нет, — выставляет пальчик девушка и машет у меня перед носом, — даже не свою, а работу вашей секретарши! Это она должна была…

Хватаю за руку, которой машет у меня перед лицом Лиса, и сообразить не успеваю, как тяну девушку на себя. Да с такой силой, что та теряет равновесие и влетает прямиком в мои объятия, а удивленный визг и болтовню затыкаю, впиваясь в ее манящие, сладкие губы требовательным и жестким поцелуем. Обхватываю затылок, зарываясь в охрененно мягких и шелковистых волосах, и тяну ближе к себе.