Безлюдные земли - Арне Даль (2019)

Терраса была почти не видна. Бергер снова оказался там, позади штурмующих дверь полицейских, с непривычно всхлипывающей Ди за спиной. Очертания дома начали медленно проступать сквозь занавес ночного дождя. Бергер подошел к первой ступеньке ведущей на террасу лестницы и изловчился пролезть через плотную бело-голубую паутину. Когда он вставил в замок отмычку, луна пробилась через невидимую щель между облаками и окрасила грязно-белую террасу в леденящий голубоватый цвет.

Из-за внезапного света Бергер резко рванулся в сторону, но, низко пригнувшись сбоку от притолоки и открывая дверь, он испытывал только одно чувство: скорбь.

Скорбь из-за того, что происходило здесь в течение трех недель. Время, которое, должно быть, для до смерти испуганной пятнадцатилетней девочки, которая и мухи не обидела, превратилось в три года. А потом ее увезли неизвестно куда, утащили еще глубже в ад.

Скорбь следовала за светом фонарика Бергера мимо обезвреженного метательного механизма-ловушки в прихожей, она стала сильнее в гостиной, еще мучительней в спальне, а когда он приблизился к джунглям из бело-голубой ленты над дырой в полу между холодильником и плитой, скорбь кричала и жглась у него в голове.

Бергер посветил в отверстие, лестница была едва различима. Он полез вниз. Пробрался через лабиринт подвальных стен, освещая их фонариком. На одной стене на уровне глаз было кровавое пятно. Бергер бросил взгляд на правую руку. Кровь смешалась с дождевой водой и стала светло-красной. Непонятно, почему рана так долго не заживает.

Бергер наклонился к пробитому в стене входу в камеру. Отверстие стало больше, он предположил, что это из-за Робина, безусловно лучшего эксперта-криминалиста, но еще и самого толстого. Бергер не удержался от короткой невеселой улыбки и куда проворнее, чем в первый раз, пролез в дыру. Строительная пыль из прошлого оседала на него, пока он пробирался внутрь.

И вот он снова в камере. То же чувство, что в прошлый раз, когда он был здесь с Ди. Но сейчас ее нет с ним, и некому его обнять.

Бергеру снова показалось, что стены кричат от боли, вспоминая то, чему они были невольными свидетелями. Ему пришлось буквально физически стряхнуть это ощущение. Он тряс головой, пока там не осталась одна лишь скорбь, которая уже захватила его голову, словно токсоплазмоз. Паразиты в коре мозга.

Черви в голове.

Наконец Бергеру удалось приемлемо отрегулировать свет. Он посветил на пятно вдоль пола и дальней стены. Потом вверху, подошел ближе, изучил серую стену по обеим сторонам пятна, взглянул на обе подгнившие деревянные опоры, которые тянулись от пола до потолка в паре метрах от стены.

Эллен Савингер сидела здесь, словно в клетке с невидимыми стенами. Сидела неподвижно. Жидкость в разное время оказывалась на одном и том же месте. Бергер отошел от стены и приблизился к опорам. Они обрамляли невидимую клетку, образовывали вместе со стеной куб со сторонами не больше двух метров. Бергер потрогал зазубрины в подгнивших опорах. Засечки на трех уровнях: верхние на уровне глаз, почти незаметные. Он вернулся к стене, поставил рюкзак, открыл его, вытащил зубило и поднес его к хорошо освещенному участку стены. Ведь здесь же явно то же самое, что снаружи около прорубленного входа? Ведь здесь же тоже есть, хотя и не такие явные, светлые пятна на бетонной стене?

Он же именно ради этого и приехал сюда в предрассветный час.

Бергер потянулся за молотком. Оказалось довольно сложно запустить руку в рюкзак, одновременно продолжая держать зубило у стены. Справившись с этим, Бергер взялся за дело.

Продвинувшись на пару сантиметров, он был готов сдаться. Крошить твердейший бетон было тяжело, почти половина ударов давала такую отдачу, что казалось, будто бы зубило бьет камень. Вдруг что-то показалось. Кусочек металла, согнутый, словно ввинченный глубже в стену. Бергер превозмог боль в плечах и продолжил. И долбил еще полчаса.