Куда она ушла - Гейл Форман (2014)

– Это не считается. Я хочу на такой, где громкая музыка, и чтобы в глушителях, – под ними подразумевались гигантские наушники, которые в детстве надевали на Мию на концертах бывшей группы Дэнни. Он же играл панк – очень громкий панк.

– Мне кажется, глушители ушли на пенсию, – ответил Дэнни. Он уже давно бросил группу. К тому времени он работал учителем в средней школе, носил винтажные костюмы и курил трубку.

– Можешь на мой концерт прийти, – предложил я, занимаясь своим лососем.

Все остальные перестали есть и повернулись ко мне: все взрослые Холлы смотрели на меня по-своему, но с неодобрением. Дэнни просто устало созерцал открытый мной ящик Пандоры. Кэт оказалась недовольна тем, что я посягнул на ее родительскую власть. А Мия, которая по какой-то причине воздвигла между своей семьей и моей группой стену, подобную той, что отделяет государство от церкви, метала молнии. Только Тэдди, вставший на колени на своем стуле, захлопал в ладоши.

– Тэдди надо спать ложиться вовремя, – сказала Кэт.

– Мие не надо было! – возразил Тэдди.

– Теперь никто не сидит допоздна, – устало вставил Дэнни.

– Да и мне это тоже кажется неуместным, – недовольно сказала Мия.

Я опять испытал уже знакомую сильную досаду. Я этого никак не мог понять. С одной стороны, нас с Мией связывала музыка, и наверняка ее привлекало, что я рокер. Помимо этого, благодаря взаимопониманию, царившему в ее доме, где мы проводили практически все время, он стал для нас тихой гаванью – и мы оба это знали. Но она буквально запрещала своим родственникам появляться на моих концертах. За весь год, что мы с ней встречались, они не пришли ни на один. И хотя Кэт с Дэнни намекали, что хотели бы нас послушать, Мия всегда выдумывала различные причины, почему именно сегодня идти не стоит.

– Что? Ты сказала, что Тэдди «неуместно» было бы идти на мой концерт? – Я постарался произнести это как можно спокойнее.

– Да, сказала, – а вот у нее получилось крайне резко и воинственно.

Кэт с Дэнни переглянулись. Они уже не злились, а сочувствовали мне. Они знали, что такое неодобрение Мии.

– Так, во-первых, тебе всего шестнадцать лет и ты не работаешь в библиотеке, так что тебе не разрешается употреблять слово «неуместно». А во-вторых – почему это?

– Ладно, Тэдди. – Кэт взяла его тарелку со стола. – Можешь доесть перед телевизором в гостиной.

– Нет, я на это хочу посмотреть!

– Может, Спанч Боба? – предложил Дэнни, оттаскивая сына за локоть.

– Кстати, – сказал я Дэнни с Кэт, – я имел в виду большой фестиваль, который состоится в следующем месяце на побережье. Это днем, в выходные, на улице, так что будет не очень громко. Вот я и подумал, что для Тэдди подойдет. То есть для всех вас.

Кэт смягчилась.

– Да, звучит действительно заманчиво, – но потом она показала на Мию: но перед тобой стоит задача посерьезнее.

Они втроем вышли из кухни. Мия сползла со стула, насколько смогла, и вид у нее был виноватым, но в то же время говорил о том, что она ни за какие деньги не сдаст свою позицию ни на дюйм.

– Ну в чем дело? – недовольно спросил я. – Что плохого в том, чтобы твои родственники увидели мою группу? Или ты считаешь, что мы настолько паршиво играем?

– Нет, конечно нет!

– Может, тебе не нравится, что мы с твоим отцом постоянно о музыке разговариваем?

– Нет, тут я тоже не против.

– Так что за дела, Мия?

В уголках глаз у нее появились предательские слезинки, и она сердито смахнула их рукой.

– Ну что? Что такое? – спросил я уже нежнее. Мия вообще не была склонна плакать крокодиловыми слезами, да и вообще плакать.

Она покачала головой, крепко сжав губы.

– Скажи, а? Вряд ли это хуже, чем то, что я себе вообразил – что ты считаешь нас говном и стыдишься?

Она снова покачала головой.