Лента Мёбиуса - Франк Тилье (2018)

Вдруг раздался звук, очень похожий на хруст разбитого стекла под подошвой. Он замер. Вокруг никого. Ни шороха, ни дуновения. Он снова двинулся вдоль грязных стен и увидел лестницу. Спустившись и осторожно пройдя по коридору, Стефан вошел в мастерскую без окон, где горело только несколько ламп аварийного освещения.

И тут он почувствовал, что за спиной у него кто-то есть. Но обернуться уже не успел.

Боль в икре была такой невыносимой, что он упал на пол и чуть не потерял сознание. Схватившись руками за ногу, он скорчился на полу и перед самым носом у себя увидел синеватый огонек газовой горелки. Кто-то ногой выбил у него нож, схватил за воротник и посмотрел прямо в глаза.

– Ты? – удивился незнакомец.

Стефан почувствовал, что его подняли с пола и тащат к стулу. Он закричал от боли.

– Ожог икры, который ты получил, не дает тебе ни двигаться, ни думать, он тебя парализует в той же мере, что и страх. Ты не можешь ходить и ничего не сможешь мне сделать.

Он поставил горелку рядом с электропилой и пальцем указал Стефану на кресло, утыканное длинными стальными шипами. Спинка и подлокотники были снабжены ремнями.

– Как тебе моя меблировка? Я ее, правда, готовил для другого мерзавца, но раз уж ты сам пришел…

Он порылся в ящике стола и секунд десять спустя опустился на колени перед Стефаном, закатал ему рукав и сделал укол.

– Ну вот… Морфин… Ты будешь как в тумане, но вот увидишь, боль быстро исчезнет. Ненадолго.

– Зачем? Зачем вам все это? – простонал Стефан.

Не обращая внимания на вопрос, человек выпрямился.

– Я услышал твой звонок и принял твое сообщение, когда занимался твоей женой. Как ты догадался, что я именно в это время к тебе заявлюсь? И как ты вообще меня нашел?

Укол уже начал действовать. Стефан чувствовал себя оглушенным, но боль в ноге стала утихать.

– Та фотография девочки с четырьмя ногами и… четырьмя руками, что вы мне показывали в музее Дюпюитрена… Вы ездили в Индию… Так это там вы и засняли старика, который протыкает себе язык… на диске.

– Нет, ты просто великолепен, хотя это и не объясняет, как тебе удалось заполучить этот диск и как ты нашел скотобойню в Сен-Дени.

– Да пошли вы… Плевал я на вас… Монстр!

Ашиль Дельсар что есть силы ударил его по лицу:

– Нет, это ты – монстр! Как и все те, что приходят восхищаться омерзительным зрелищем. Те, что издеваются, отворачиваются! Я смотрю на тебя и вижу взгляд твоей жены, который она бросила там, в музее, на этих несчастных созданий. От этого взгляда у меня волосы встали дыбом, не хотел бы я еще раз его увидеть. И я этот взгляд покарал.

Он ближе придвинул пыточное кресло.

– Я стал для них объектом эксперимента. В школе во всех стычках и драках меня всегда ставили впереди. Я этим гордился, мне это льстило, я ощущал себя важной персоной. А на самом деле меня просто использовали как подопытного кролика. Меня пихали, меня щипали, кололи иголками, жгли зажигалками, просто так, чтобы попробовать, ради игры… Я все покорно сносил, ведь я не чувствовал боли, но хуже всего были мои душевные мучения. А потом Сирьель указал мне путь. Он объяснил, что в глазах других я ничем не отличаюсь от Джона Меррика. На этой выставке я и отметил для себя и Леруа, и Либерман. Ведь они приходили полюбоваться, насладиться и подпитаться зрелищем Человека-слона…

В его глазах сверкнуло что-то, не поддающееся определению. Быть может, проявление абсолютного зла.

– Должен сказать, что твоя жена была исключением. Если так можно выразиться, она погибла по твоей вине. Если бы ты не пришел в тот день в музей Дюпюитрена, я бы с ней никогда не пересекся. И она была бы жива. Печальный удар судьбы, правда?

Ашиль посмотрел на часы и повернулся к своему пыточному креслу:

– А вот теперь начнутся вещи серьезные. Мне бы не хотелось, чтобы действие морфина кончилось раньше, чем ты там устроишься, это будет неэкономно.