Увеличительное стекло - Эндрю Мэйн (2019)

Я знал, что так будет, и ни на секунду не ожидал, что он признается в какой-либо связи с Ойо. Но это уже неважно. Люди выше сенатора, которые обеспечили ему и пост, и финансирование, уже поняли, что вреда от него больше, чем пользы. Мне пришлось пойти на сделку. Как я и подозревал, это была неприятная сделка. Кавено получит свою лабораторию по выявлению террористов, а я – Терота. Да, да, сделка с дьяволом. Но я говорю себе, что смогу принести пользу, работая в системе, хотя внутри меня гложет подозрение, что именно так начинается скользкая дорожка. А заканчивается необходимостью убедить себя, что сопутствующий ущерб не так уж и велик, чтобы заснуть.

Терот падает на пол, не дойдя до двери.

А все потому, что на внешнюю ручку я нанес немного контактного яда. Недостаточно, чтобы убить, но в самый раз, чтобы отключить человека. Разгоряченный после спортзала сенатор получил полный заряд. Пока он лежит в отключке, я достаю баллончик санитайзера и тщательно удаляю все следы своего присутствия в номере. Как раз к тому моменту, как я заканчиваю, раздается стук в дверь. Не снимая резиновых перчаток, я открываю ее и протираю обе ручки. В номер входят двое мужчин, один из них везет инвалидное кресло. Я показываю им большой палец, и они принимаются за Терота – усаживают его в кресло и пристегивают ремнями. Выйдя из комнаты, они направляются к лифтам, а я – в противоположный конец коридора к лестнице. Уже открывая дверь на лестничную клетку, я оборачиваюсь и успеваю поймать взгляды Вильяма Бострома и Мэтиса, которые завозят кресло с сенатором в открывшиеся двери лифта. Мы понимающе киваем друг другу, зная, впрочем, что боль не уйдет. Для того, чтобы она ушла, мало убить чудовище, но это необходимо сделать, когда ты узнал его в лицо.

* * *

Подходя к машине, припаркованной в паре кварталов от отеля, я замечаю стоящую рядом знакомую фигуру. ЦРУ-Билл облокотился о капот и попивает кофе из бумажного стаканчика.

– Дайте угадаю: вы здесь, чтобы спрятать все концы в воду? – говорю я полушутя вместо приветствия. При этом в левой руке у меня небольшой металлический баллончик, а правая опускается к поясу, за который заткнут пистолет. В ответ он закатывает глаза и картинно вздыхает.

– Серьезно? Зачем? Значительно проще купить того, кого нужно. Что, я так понимаю, мы с вами и сделали, – в его тоне слышится то ли легкий упрек, то ли сожаление о глобальной несправедливости мира. – Я тут чисто для подстраховки, что ваши люди не облажаются. Вы им доверяете? – продолжает он.

– Ни на секунду. Но верю в их инстинкт самосохранения.

– Ответ верный. Последний вопрос, чисто от меня лично. Почему так?

– Ну, это был наиболее простой способ уничтожить условия возникновения и среду существования таких, как Ойо, – отвечаю я, обернувшись на отель.

– Ладно, профессор. То есть для вас это чисто биология?

– И математика. Про нее тоже нельзя забывать.

– Вот черт, этот еще страшнее, чем Ойо, – бормочет Билл.

– Просто я довожу дела до конца. До полного и рационального окончания.

– Это-то меня и пугает. Как скоро вы решите, что проблема в людях, и выведете бактерию-убийцу, которая эту проблему решит?

– Бактерия не решит. А вот генетически модифицированный вирусный белок, – отвечаю я вертя в руке баллочник.

Билл тоже опускает взгляд на мою руку, а потом разглядывает меня, силясь понять, насколько я серьезен.

– Черт подери, не знаю даже, кто должен больше переживать из-за вашей сделки – вы или они.

А это именно та мысль, которую я хочу заронить в их головы. ЦРУ-Билл выкидывает недопитый стаканчик с кофе в мусорку и в некоторой задумчивости разворачивается, чтобы уйти. Возможно, он пытается решить, каковы шансы, что профессор Крей на самом деле маньяк-убийца, замысливший вирусный апокалипсис. Я же убираю баллончик в карман, сажусь в машину и выезжаю на шоссе, оставив позади все мысли о Тероте, Билле и их начальстве.

Мне еще лабораторию строить.