Запах соли, крики птиц - Камилла Лэкберг (2011)

— Вот дьявол, — вздохнул Мартин. — Какая нелепость. Она пыталась увернуться от косули или что-то в этом роде?

Патрик засомневался.

— На месте работали техники, и их отчет вместе с отчетом патологоанатомов, вероятно, даст окончательный ответ. Но вся машина буквально провоняла водкой.

— Вот дьявол, — повторил Мартин. — Иными словами, села за руль пьяной. Хотя мне кажется, что она в таком уличена еще не была. Возможно, поехала пьяной впервые или просто раньше не попадалась.

— Да-а, — медленно произнес Патрик. — Может, и так.

— Но? — сцепив руки за головой, спросил Мартин. На фоне белых ладоней его рыжие волосы казались особенно яркими. — По голосу слышу, ты чем-то смущен. Я тебя уже достаточно хорошо знаю, чтобы чувствовать, когда что-то не так.

— Эх, не знаю, — ответил Патрик. — У меня нет ничего конкретного. Просто что-то показалось мне… неправильным, но я толком не могу понять, что именно.

— Чутье тебя обычно не подводит, — озабоченно сказал Мартин, раскачиваясь на стуле. — Однако, пожалуй, нам лучше подождать результатов экспертизы. Как только техники и патологоанатом разберутся, мы будем знать больше. Может, им удастся найти объяснение тому, что показалось странным.

— Да, ты прав, — откликнулся Патрик, задумчиво почесывая голову. — Но… нет, ты прав, пока мы не узнаем побольше, строить предположения бессмысленно. Надо сконцентрироваться на том, что в наших силах. К сожалению, это означает, что сейчас надо ехать, извещать родных Марит. Ты не знаешь, у нее есть семья?

Мартин наморщил лоб.

— Насколько мне известно, у нее есть дочка подросткового возраста, а живет Марит с подругой. Об их совместном проживании немного шептались, но я не знаю…

Патрик вздохнул.

— Придется поехать к ней домой и разобраться.

Заглянув в телефонный справочник, они узнали, что Марит живет в высотном доме в нескольких сотнях метров от здания полиции, и через десять минут уже звонили в дверь квартиры. Оба тяжело дышали. Им предстояло выполнить самое ненавистное для полицейского задание. Только услышав за дверью шаги, они сообразили, что в такое время дня дома вполне могло никого и не оказаться.

Открывшая дверь женщина сразу поняла цель их визита: Мартин с Патриком увидели это по ее резко побледневшему лицу и по тому, как обреченно поникли у нее плечи.

— Ведь вы по поводу Марит, да? Что-то случилось? — Голос у нее дрожал, но она отступила в сторону, пропуская посетителей в прихожую.

— Да, к сожалению, у нас печальные новости. Марит Касперсен разбилась на машине. Она… погибла, — тихо сказал Патрик.

Женщина перед ними замерла на месте, словно ее сковало морозом и мозг не в силах посылать сигналы к мускулам. Ее сознание явно пыталось переварить полученную информацию.

— Хотите кофе? — наконец спросила она и, не дожидаясь ответа, двинулась подобно роботу в сторону кухни.

— Может, кому-нибудь позвонить? — спросил Мартин.

Женщина явно находилась в шоковом состоянии. Ее каштановые волосы были практично пострижены под пажа, и она непрерывно заправляла их за уши. Она была очень худенькой, одетой в джинсы и вязаную кофту типично норвежской модели, с красивым сложным узором и большими серебряными застежками с орнаментом.

Керстин помотала головой.

— Нет, у меня никого нет. Никого, кроме… Марит. И естественно, Софи. Но она у отца.

— Софи — это дочь Марит? — уточнил Патрик и знаком отказался, когда Керстин, налив в три чашки кофе, вопросительно подняла пакет молока.

— Да, ей пятнадцать лет. Сейчас неделя Улы. Софи живет неделю у нас с Марит, а неделю у Улы во Фьельбаке.

— Вы с Марит были близкими подругами? — Патрик чувствовал некоторую неловкость, задавая такой вопрос, но не знал, как лучше подойти к нужной теме. В ожидании ответа он глотнул кофе: тот оказался хорошим, крепким, как раз в его вкусе.