Самаэль - Галина Кор (2021)

— Помоги с работой, я в такой жопе, что просто край…

— Ты же понимаешь, что у меня ты работать не будешь, — на что она лишь кивнула головой. — Я помогу, не знаю зачем я все это делаю, но помогу и денег дам на первое время, только роди ребенка, воспитай его человеком, а не быдлом… Вспомни сколько тебе лет, если сейчас ты просрешь этот стимул к нормальной жизни, так и останешься никому не нужной блядью.

— И назвать его Самаэлем?

— Не перегибай… Подойди завтра в «Кристалл», я позвоню хозяину и попрошу за тебя, им нужен был управляющий, но только дальше сама. И не попадайся мне на пути, на этом аттракцион человечности и добрых дел — закрыт.

Поднимаюсь и Лика идет в след за мной. Выходим вместе из квартиры, спускаемся на улицу.

— Нам в разные стороны, — говорю ей, — прощай.

И иду по направлению парка.

Еву нашел очень быстро. Она сидела на лавочке и ела сладкую вату.

— Будешь, — предлагаю Саше вату, как только он плюхается рядом на лавочку.

— Давай, — Ева протягивает мне большой намотанный шар сладкой ваты, и я отрываю от него кусок. — Надеюсь ты ей не поверила?

— Нет.

— А почему ушла?

— Ну, так ты справился за двадцать минут, а так все затянулось бы на час…

— Так ты просто экономила наше время?

— Ну не совсем. Мне тоже нужно было подумать…

— О чем?

— Ты знаешь, мы как-то быстро срослись что ли, но толком друг о друге ничего не знаем. Я, например, не знаю, как ты относишься к детям, вот эта ситуация…

— Я тебе сейчас расскажу о своей жизни, и ты примешь решение, нужен ли я тебе такой вообще, или надо бежать сломя голову? — вздыхаю и собираюсь с мыслями. Думал ли я когда-нибудь, что буду впускать кого-то в свой личный ад? Да и как начать, сразу с главного или с момента рождения? — Родился я в Польше, по отцу я поляк, причем еврей-поляк, до десяти лет я был Самаэлем Ковальским. Мы жили в общине, не далеко от Жешува, главным в общине был мой отец. Мать моя детдомовская. В детдоме жизнь была не сахар, и она сбежала оттуда в шестнадцать лет, скиталась, а это были времена начала распада Советского Союза, поэтому государству было не до беспризорников. Как она из Калининграда добралась до этого городка, неизвестно, ну точнее знает только она, но факт остается фактом, на вокзале ее заметил Тадеуш Ковальский, навешал лапши, и она пошла с ним. Мать у меня красивая, поэтому сразу стала его любимой женой. Она забеременела и через семь месяцев родился я, слабый, еле дышащий, синего цвета, но живой. Отец оказался проповедников секты Демонолатрии, культа, который поклоняется демонам, родиться я должен был точно в определенное время, шестого июня в шесть утра, поэтому матери вызывали роды… — Замолкаю на время, пытаюсь собраться, когда ты живешь этим — это одно, но когда ты произносишь это в слух, такое чувство, что бредишь. — Вот. Ты оказалась права…, да ежесекундно мне вдалбливали на протяжении десяти лет, что я избранный, у меня миссия, если честно, то уже не помню какая. Но, в какой-то момент, что-то изменилось, и отец решил меня убить, принести в жертву. Мать, чисто случайно услышала и мы бежали. Нам попался порядочный мужичок-дальнобойщик, он переправил нас на Украину, помог с документами, и я приехал в Сочи уже Александром Леонидовичем Измайловым. Подростком я был сложным, матери было некогда за мной бегать, все время на работе. Подобрал меня Семеныч, мой тренер по боксу, говорит, что не из жалости, а увидел во мне потенциал… За что я ему и благодарен. Потом армия, потом служба наемником, понял, что не мое и вернулся в спорт… Семь лет прожил в Штатах и был бойцом ММА, попутно открыл клуб, пару лет, как управляю им сам. О семье и не мечтал, думал, что не имею на это право, с моими-то генами, каких детей от меня можно родить…, — замолчал. Все это время, что я рассказывал, смотрел перед собой, а сейчас повернул голову к Еве. Она сидит и слезы в два ручья.