Незавидная невеста - Оксана Гринберга (2021)

Наверху оставаться было невозможно — да и не было ее там, я бы заметила! — поэтому, вывалившись в проход — штормить нас стало еще сильнее, — я отправилась на поиски горничной. Заглянула на нижнюю палубу, но там было пусто, лишь покачивались матросские гамаки; затем добралась до камбуза, но и там ее не оказалось.

Перепугавшись не на шутку, я принялась стучать в пассажирские каюты. Может, их обитатели что-то видели?!

В одних выпивали, в других молились, в третьих возвращали богу моря съеденное за завтрак. Но Мадлен нигде не было, никто ее не видел!..

Сперва я подумала, что мне нужно как можно скорее разыскать капитана и бить тревогу — вдруг мою горничную смыло за борт и теперь она борется за жизнь в холодных свинцовых волнах?!

Но потом, вернувшись в свою каюту, я по наитию открыла первый сундук.

Тот самый, в котором оставила часть денег и куда дядя приказал положить шкатулку с драгоценностями Абигейл. Подняла крышку, и даже ключа для этого не понадобилось, потому что замок был открыт.

Внутри не оказалось ни денег, ни шкатулки, хотя я собственными глазами видела, как слуги укладывали вещи в последние минуты перед выездом!

Затем они заперли сундук на замок, а я забрала ключ. Но, наверное, мог быть и еще один…

Как раз у Мадлен, почему бы и нет?!

К тому же у горничной было предостаточно времени, чтобы прихватить деньги и драгоценности, после чего исчезнуть — на палубе стояла суета, никто и ни за кем толком не следил. Вернее, я не следила — смотрела на дядю, а тот смотрел на меня, тогда как Абигейл…

Что, если она поджидала Мадлен?! Увидела, как горничная сделала свое дело, и успокоилась. То-то кузина перед самым отправлением окинула меня презрительным взглядом!

Потому что я не сомневалась, кто именно отдал приказ Мадлен. К тому же они явно не ждали моего возвращения на Хокк… Иначе как объяснить то, что я увидела в сундуках — сперва в одном, а затем и во втором?!

…Я смотрела на искромсанные ножницами платья, порезанную обувь и порванные сорочки. Не только одежда не уцелела, шляпки и обувь тоже оказались полностью уничтоженными.

У меня осталось лишь то, что было надето на мне.

И я отстраненно подумала, что все это могла сотворить даже не Мадлен, а сама Абигейл еще в Вильме. Растерзать предназначенные мне вещи в порыве гнева, заставив горничную промолчать. Почему бы и нет?!

И я закрыла глаза.

Выходило, я прибуду на королевский отбор такой, какой была на самом деле — самой незавидной невестой из всех, — потому что корабль назад уже не повернуть. Капитан не станет меня слушать — «Гордость Империи» боролась со штормом, везя в трюмах срочный груз в столицу.

Это означало, что я предстану перед королем Брайном в одном дорожном наряде, с маленьким саквояжем, в котором лежал свиток с компрометирующими врагов дяди документами, мой новый паспорт, пара носовых платков, молитвослов и несколько дукаров.

Денег должно было как раз хватить, чтобы нанять извозчика, который довезет меня до королевского дворца, а там…

Там уже будь что будет, решила я.

* * *

На берег в Стенстеде я сошла, подозреваю, даже не бледная и не зеленая, а бирюзовая, под цвет морской воды в столичной гавани, сверкающей и переливающейся в лучах жаркого весеннего солнца.

Но даже оно меня не радовало.

Признаюсь, меня вообще мало что радовало. Если только тот факт, что я все-таки выжила, хотя я до сих пор с трудом могла в это поверить. Потому что комфортабельного путешествия в столицу вместе с чинными трапезами и долгими беседами о жизни в капитанской каюте не получилось.

Ничего не получилось, ведь вместо трех суток в пути мы провели целых четыре, и почти все это время «Гордость Империи» пробовали на прочность штормовые ветра и непогода. И, признаюсь, много раз мне начинало казаться, что старый корабль не выдержит, несмотря на заверения матроса.

Развалится на части, и мы уйдем на дно кормом для рыб.