Девяносто девять и один - Катрин Корр (2020)

Тут к нам возвращается Миша и ставит на стол тарелки с невероятно аппетитными десертами. Печенье в карамельном соусе с миндальной крошкой, темный бисквит в белоснежном креме с красной присыпкой сушеной вишни… У меня глаза разбегаются, а желудок громко бурчит.

— Пробуй! Если всё окажется очень вкусным, тогда включим в меню.

Наколов вилкой мягчайший бисквит, я с улыбкой таращусь на Карину.

— Это твой ресторан?

— Небольшая его часть, — пожимает она плечами так, словно ей неловко от этого. — После того, как я окончила университет, папа сделал мне подарок… Подарил некоторую сумму, которую я могла бы потратить на какое-то дело. Ну и, не долго думая, я предложила брату свою кандидатуру в качестве крошечного компаньона. Он тогда, как раз уже развивал эту идею со своим другом. Так, я и оказалась здесь. Мне хоть и принадлежит малюсенький процент этого ресторана, но я всё равно очень рада и горжусь собой.

— Это невероятно здорово! Ты большая молодец, Карин.

— Ну, если честно, то мне может принадлежать здесь только вот этот стол, диван и два кресла, ведь я не располагала миллионами, — смеется она. — Ну и ладно! Начну зарабатывать, так влезу ещё куда-нибудь и стану маленьким инвестором в юбке. Что скажешь? Этот с малиновым кремом вкусный?

— Не то слово! Я уверена, что здесь вообще не к чему придраться. Как твоя мама?

— Цветет и пахнет! — отмахивается Карина, прожевывая очередной кулинарный шедевр. — Сейчас, как и всегда в этом время года, отдыхает на Сардинии с папой, На следующей неделе они отправятся в Испанию, но в конце лета приедут сюда.

— Папой? — осторожно спрашиваю я.

— Да, да, да! Марка Сергеевича я стала называть папой. Не помню, когда это случилось, но точно знаю, что и для меня, и для него это стало неожиданностью. На автомате сказала и понравилось.

— Мм. Поправь меня, если я неправильно поняла… Значит, ты теперь здесь живешь? В Тюмени?

— Верно. У родителей здесь бизнес, но они могут позволить себе путешествовать по всему свету и жить там, где понравится. А я так пока ещё не могу. Да и не хочу особо. Знаешь, я очень тосковала по Тюмени, когда жила в Москве… Родители посчитали, что чем раньше я перееду туда и освоюсь, тем проще мне будет учиться потом в университете. Я очень здесь остаться хотела. Меня просто перед фактом поставили и всё!

— Зато у тебя есть диплом столичного вуза!

— Да ну его, этот диплом! — отмахивается Карина. — Здесь университеты ни чем не хуже московских. Знаешь, родители же всегда хотят обеспечить ребенка всем самым лучшим, не подозревая, что на самом деле никакие звезды с небес им не нужны! Просто забота, любовь и возможность самому выбирать, куда ступить и в какую сторону пойти.

Молча увожу взгляд в сторону, чувствуя как замерзший осадок давней обиды, начинает оттаивать по краям.

— Слушай, что мы всё опять обо мне да обо мне! — фыркает Карина. — Хватит! Я закрываю свой рот и оттопыриваю уши, чтобы тебя услышать. Ответь мне, пожалуйста, куда ты исчезла в то лето, когда я уехала с родителями в Италию? Я писала тебе электронные письма, звонила на сотовый, но телефон всё время отключен был. А потом, приехав в школу за документами, я узнала, что ты свои забрала и… — Карина замолкает, уставившись на что-то за моей спиной. Её трогательная озадаченность на лице сменяется легким недовольством. — Опять двадцать пять, — фыркает она и подпирает рукой подбородок. — Очередная тупица-побрякушка, надеющаяся на любовь до гробовой доски.

— Чего? — с непониманием гляжу я на нее. — Ты это мне?

Карина тут же вытаращивает на меня глаза.