Ревенант - Павел Корнев (2020)

Бретер сунул шпагу в ножны и поднял оброненный мушкетером пистоль. Пальнуть в упор Микаэлю не могла помешать никакая тошнота, так что я оставил его, свесился с края площадки и спрыгнул во внутренний дворик форта, где высились руины башни, бойницы которых так и сверкали отсветами серебристого сияния.

Сражение явно подходило к концу, защита наших несостоявшихся убийц развалилась, немногих уцелевших выискивали в руинах и добивали, даже не помышляя о захвате в плен. На моих глазах один из бойцов Адалинды выпадом в спину прикончил ковылявшего от него подранка, высвободил шпагу и шагнул к логову колдуна. Магической защиты он не увидел и увидеть не мог, а мой предупреждающий крик запоздал. С бешеной скоростью вращавшиеся вокруг строения символы проявились в реальности и острейшими лезвиями отсекли руку угодившего в ловушку человека.

Я подбежал, оттащил наемника в безопасное место и заставил полыхнуть магическим огнем волшебную палочку. Раненый взвыл и потерял сознание, когда бездымное пламя прижгло обрубок, из которого так и хлестала кровь. Тогда я обратил свое внимание на окружавшую башню эфирную защиту. Нечего было и пытаться распутать эту головоломку, так что запалил о жезл фитиль ручной бомбы, примерился и зашвырнул чугунный шар в узенькую дверь первого этажа.

Грохнуло! Из башни вырвались клубы порохового дыма, и сразу слаженное движение незримых символов сбилось, формулы начали цепляться друг за друга, вспыхивать и прогорать. Я заскочил в одну из образовавшихся прорех, поднырнул под низкую притолоку прохода и не поверил собственным глазам: все осколки прошли стороной, колдуна лишь оглушило взрывом.

Высокий худощавый сеньор средних лет с тронутой сединой щегольской бородкой атаковал безыскусным выплеском чистой силы, я взмахом волшебной палочки рассек эфирный таран и чуть не разжал пальцы, до того болезненным отголоском отдался в руке удар. Пропитка корня мандрагоры заморозила руку, но одновременно и ослабила концентрацию. Пока я перебарывал внезапный приступ тошноты, колдун начал превращать воздух вокруг меня в облако ядовитого пара и попутно отравлять эфир, дабы всякая попытка обратиться к нему неминуемо воспламенила кровь. Но сейчас я был слишком тесно связан с незримой стихией, а потому сразу заметил запущенную противником трансмутацию и разрушил ее. После хлестнул излюбленной эфирной плетью, намереваясь если не поразить колдуна, то хотя бы прощупать его защиту, и едва не лишился головы, когда тот взмахом руки отбил мое заклинание и тут же заполонил помещение тенями, острейшими, словно бритвенные клинки.

Я лишь в последний миг успел отмахнуться волшебной палочкой от летевшего в лицо призрачного клинка, и та разнесла его на облачко острейших осколков. Левую щеку и скулу обожгло огнем, из бессчетных порезов потекла кровь, а глаз уцелел не иначе как чудом. Колдун же и не думал униматься: он создал перед собой сияющий шар и запустил в него обе руки, искажая и перекраивая эфир по своему разумению.

Я перекинул жезл в правую руку, освободившейся левой ухватил одну из теней и прикрылся ею от остальных нематериальных лезвий, словно невесомым веером. Колдун выругался, и я удивил его вновь, метнув волшебную палочку прямиком в сияющую сферу. Та лопнула и расплескалась чистейшим разрушением, опалила моего противника, подожгла одежду и заставила на миг утратить контроль над чарами. Защитная схема на полу погасла, тени сгинули, из всех осталась лишь одна – зажатая в моей руке. Я шагнул вперед, занося призрачный клинок для убийственного удара, и тут же растрескался и провалился под ногами камень. В один миг я оказался по колено в песке, а брошенная в противника тень попросту развеялась.

– Небеса милосердные! – выдохнул маг и досадливо всплеснул руками, враз погасив объятую пламенем робу.