Ревенант - Павел Корнев (2020)

Барон Аренкас оказался пожилым сеньором с крючковатым носом, сединой в короткой бородке и едва ли не налысо остриженной головой; роскошный парик лежал на краю заваленного бумагами стола. За стоявшей в углу конторкой сгорбился клерк, личный секретарь спешно выкладывал перед королевским прокурором какие-то документы, а тот, не отрываясь от бумаг, перевернул песочные часы и коротко скомандовал:

– Говорите!

Граф Хирфельд нервно сглотнул и попытался обрисовать ситуацию, но вельможа тут же нацелил костлявый указательный палец на меня.

– Хочу услышать рассказ из первых уст! – объявил хозяин кабинета и предупредил: – Рёгенмар находится вне пределов моей юрисдикции, начинайте сразу с инцидента на постоялом дворе. Какие претензии высказали вам братья-герхардианцы?

Тонкая струйка песчинок беспрестанно сыпалась из верхней колбы в нижнюю, поэтому пришлось импровизировать.

– Никаких претензий высказано не было, ваша милость. Братья не сказали мне ни слова. – Прокурор нахмурился, и я спешно добавил: – Со мной общался официал ордена, некий сеньор де ла Вега. Он потребовал незамедлительного возвращения в Сваами, а, получив отказ, попытался настоять на своем силой. Ничего не оставалось, кроме как воспрепятствовать этому беззаконию.

– А обвинение в чернокнижии?

– Послужило формальным оправданием агрессии и было высказано уже постфактум. К тому же осмелюсь напомнить вашей милости, что ученое сословие неподсудно…

Хозяин кабинета досадливо отмахнулся, заставив меня замолчать на полуслове.

– Чего добивался тот официал? – спросил барон Аренкас. – Как думаете, магистр, в чем заключается интерес ордена?

Я развел руками.

– Полагаю, на столь вопиющее нарушение закона упомянутого мной официала подтолкнуло стремление получить для ордена некие политические преференции в Сваами. Грубейшая подтасовка улик, лежащих в основе моего обвинения в убийстве маркиза Альминца, позволяет заподозрить в нечестной игре отдельных представителей ордена Герхарда-чудотворца, но это лишь догадки и предположения.

– Только глупец оставит в теле жертвы клинок с дарственной гравировкой в свой адрес, – понимающе улыбнулся барон. – Но едва ли глупец сумел бы избежать ареста, ведь так?

Я лишь склонил голову в знак согласия и не сдержал облегченного вздоха, когда королевский прокурор откинулся на спинку кресла и объявил:

– В экстрадиции сеньора вон Черена отказать!

Но радость оказалась преждевременной.

– Вместе с тем, – продолжил хозяин кабинета, – орден Герхарда-чудотворца должен иметь возможность обосновать свою позицию и подтвердить выдвинутые обвинения или отказаться от них в случае, если нападение совершили самозванцы.

У моего спутника при этих словах натуральным образом вытянулась физиономия.

– Ваша милость, неотложные дела требуют немедленного отбытия магистра вон Черена в империю!

Королевский прокурор глянул в ответ с нескрываемой усмешкой.

– Все в ваших руках, граф. Поговорите с приором. Уверен, его высокопреподобие прислушается к доводам разума и не станет тянуть с ответом. До этого момента сеньор вон Черен не должен покидать пределы города. На этом все!

Граф Хирфельд попытался было выдавить из себя протест, но свирепый взгляд хозяина кабинета заставил его проглотить возражения, поклониться и попятиться к выходу, незаметно потянув меня за собой.

Я и не думал противиться. Разбирательство обвинений в связях с запредельем – сущие пустяки в сравнении с мучительной казнью без суда и следствия, коей неминуемо обернулась бы моя высылка в великое герцогство Сваами.

Глава 2

1

Разбудил пристальный взгляд. Всегда полагал такое невозможным, но прежде мне и не доводилось спать в обществе чем-то обозленной ведьмы. Контролировала свой дар Марта пока что не самым лучшим образом, незримую стихию так и перетряхивали отголоски переполнявших девушку эмоций.