Проданная зверю - Анна Владимирова (2020)

Аарон с Джейденом обнаружились в кухне. Проходя мимо, я бросила короткий взгляд на братьев — лица у них были такие, будто кто-то умер. Аарон стоял, опершись на столешницу со сложенными на груди руками. Его позу копировал Джейден. Наши взгляды встретились на миг, его обжег холодом. Даже мурашки по коже побежали.

Амалия проводила нас с Банни в его спальню, откуда меня тут же увел Аарон.

— Джейдену я не нравлюсь? — опустилась у камина.

Спальню нам выделили такую, что я бы тут осталась жить навсегда. Небольшая, но с такой концентрацией домашнего уюта, что хотелось плакать. Запах дерева и — совсем легкий — дыма наполнял комнату теплом, блики от камина плясали на полу, устланном шкурами. Шкаф и кровать из светлого дерева с пледом из разноцветных лоскутков, прикроватная тумбочка с маленьким стаканом-подсвечником с затейливыми древесными узорами — все это было похоже на давно забытую мечту о семье.

В глазах на самом деле защипало, и это было удивительно — не была я раньше столь чувствительной.

— Нравишься, — Аарон опустился позади и прижал к себе спиной, и я не сдержала еле слышного стона удовольствия. Цепная реакция не заставила себя долго ждать — в шею ткнулся его горячий выдох, который Аарон припечатал к коже легким ласковым поцелуем. — У него просто сейчас очень тяжелый период в жизни. Боюсь за него…

Я сжала его ладони на своем животе. Это было знакомо — я когда-то также боялась за брата. Но спасти его не смогла — в неблагополучном районе, который ломает сильные характеры, порой раз и навсегда, Дилан был против авторитетов уличных банд, и ему этого не простили. Последнее, что он выдавил мне тогда окровавленными губами, было «Уезжай, Теа…»

— Понимаю, что ты чувствуешь.

— Я знаю, — сильнее сжал он меня в руках. — И очень сожалею, Теа…

Мы оказались не такими уж и разными. Он также переживал за Джейдена — я чувствовала этот тяжелый сгусток в его эмоциях, будто он был моим собственным.

— Я чувствую тебя…

— И я тебя…

— Так у всех?

— Нет, — усмехнулся. — У нас с тобой джек-пот, любимая — третий уровень связи.

Надо ли говорить, что после «любимая» я уже ничего не слышала? Замерла кроликом в его руках, боясь вдохнуть. Казалось, только успокоилась… Но с ним не расслабишься. Наверное, как и со мной.

— Третий уровень? — голос охрип.

— Помнишь, я говорил?

Я помнила, конечно.

— Смутно, — соврала.

— Это самый редкий и не всегда приятный вариант, — в висок ткнулся его смешок, а я чувствовала — мне плевать. Он назвал меня «любимой», и снова захотелось плакать. Дура.

— Нас еще можно чем-то испугать?

— Тебя, видимо, да… Одного слова достаточно.

Я зажмурилась, по-детски пытаясь закрыться, спрятаться. Вот теперь да, становилось понятно, что вариант может быть очень неприятный — он все понял.

— Ты мысли читаешь, что ли? — выдавила.

— Не дай бог, — и он тихо рассмеялся. — Просто я тебя знаю, Теа. Уже.

Я улыбнулась:

— Сочувствую, мистер Хауэр.

Чувствовала, он улыбнулся в ответ, а у меня все растаяло в груди и потекло к животу. Была уверена — он откликнется, стоит мне захотеть…

— Теа, не сегодня, — охрип его голос.

Я непонимающе нахмурилась — устал?

— Прости… — щеки вспыхнули от стыда. Сыграла в похотливую самку впервые в жизни, и так бездарно.

— Теа, я с ума схожу, как хочу. Ты это чувствуешь и отвечаешь, — и снова понял он. Развернул меня к себе и притянул за руки. — Но мы не закончили обследование, а я не хочу навредить…

— Со мной что-то не так? — насторожилась я.

— Нет, — усталая улыбка тронула его губы.

— Аарон, — я задышала чаще, заглядывая в его глаза, — ты же знаешь, что… у меня не может быть детей…

Он смотрел на меня долго. В глазах Зверя кувыркались блики пламени и собственные искры, и невозможно было отделить его эмоции от своих.

— Я же все о тебе знаю, — наконец, тихо выдохнул он.

— И?