Птица в клетке - Таис Сотер (2018)

— Вы отлично знаете, зачем я здесь и почему. Возможно, пиши вы отчеты о состоянии своей пациентки более понятно и подробно и проведи все необходимые тесты сами, я не был бы вынужден действовать таким образом.

— Хотите сказать, вы проверяли эмоциональную устойчивость Эрики? Ну и как, убедились? — с непередаваемым ехидством спросил Сафар.

Юрий спокойно кивнул.

— Убедился. И все же буду настаивать на своем решении. Альге не нужен эспер, не способный находиться среди людей, поэтому, если вы не позаботитесь о ее адаптации, мне придется взять это на себя. Я не получаю удовольствия, доводя девушек до слез, но, если это будет необходимо, могу действовать и более жестко, не останавливаясь из-за истерики на пустом месте.

— Это не жесткость, а жестокость, — тихо сказал доктор, неосознанно прижимая меня к себе. А я тихо млела, успокаиваясь в его объятиях. — Вряд ли вы понимаете, насколько тонкий и сложный механизм психика эспера. Вы насильно вытащили Эрику из зоны комфорта, едва не убили, а теперь, не дав ей восстановиться, тут же начинаете… уж не знаю, что вы там делали!

— Просто разговаривали. Спросите потом у Эрики и убедитесь сами, — вздохнул Юрий. — Я лишь хочу, чтобы она была готова к работе. Уже через неделю мы достигнем Лонги, а Альге… Ты знаешь, он непростой человек. Так что сегодня пусть отдыхает, но завтра я хочу видеть ее в пищеблоке.

Коротко кивнув, он ушел. Сафар начал было выспрашивать меня о произошедшем, но, увидев, что я почти засыпаю, решил отложить разговор на потом.

Первый вопрос, который я задала доку, едва проснувшись, кажется, его несколько огорошил.

— А что такое пищеблок?

— Всякий раз удивляюсь, встретив пробелы в твоем знании, а ведь должен был привыкнуть. — Он потер лоб. — Это камбуз, что-то вроде корабельной столовой. А ты про что подумала?

— Про какой-то наряд. Коробочный. А еще почему-то про мясорубку. Тоже дурацкое слово. Почему, к примеру, не рубомяска?

— Ага, — немного устало вздохнул Сафар, — почему бы и не рубомяска, в самом деле?

Он терпеливо ждал, когда я приведу себя в порядок, а затем по уже привычному для нас ритуалу помог мне расчесать спутавшиеся после сна волосы. Меня омывало беспокойство доктора, но я терпеливо молчала, ожидая, пока он заговорит сам.

— Завтракать мы будем вместе со всеми, — наконец произнес он.

— В столовой?

— В пищеблоке, — поправил меня Сафар.

— Ты думаешь, что я не готова, — я не спрашивала — утверждала.

— Не нужно быть телепатом, чтоб об этом догадаться, да?

— Ты не прав. Я справлюсь.

— Вчера ты устроила истерику. И… я посмотрел запись камеры. Он ведь действительно ничего не сделал. Вы просто говорили, слов я не слышал, но мне казалось, что разговор шел спокойно. А потом у тебя началась паника. Он что-то сказал?

Мне не хотелось повторять наш с рыжим разговор. Конечно, доку положено знать о моих сложностях, в том числе и касаемо отношений с мужчинами, но… пока я не могла.

— Ничего особенного.

И ведь почти не вру.

— Тогда я тем более вынужден признать, что ты не готова. Ты не оправилась от стресса, Эрика. Если даже от разговора с одним человеком тебе было так плохо.

— Дело не в этом, тай! — Я порывисто повернулась и оказалась почти нос к носу с Дали. Но почему-то его близость меня не смущала.

Густые вьющиеся волосы Сафара уже начали седеть на висках. Просто ранняя седина, он ненамного старше меня. И дело не в отсутствии морщин или гладкости кожи. Современная медицина может и не это. Вот только нельзя подделать по-юношески открытый взгляд и те легкость и порывистость, что скользят в движениях дока.

— Эрика? — Он смутился под моим пристальным изучающим взглядом. Будь рядом кто другой, я бы опустила глаза и смиренно попросила прощения за свою дерзость, но я знала, что это смутит Сафара еще больше. Мне нравилась эта черта в нем.

— Видите, тай Дали, я не боюсь людей!