Скрытые в темноте - Кара Хантер (2019)

– Тебя снимут на камеру, Билл. Ясно? – добавляет Росс.

Старик раздраженно прищуривается.

– Я что, похож на идиота? Все мне ясно. И для тебя, сынок, я доктор Харпер.

Куинн смотрит на Росса, и тот кивает.

– До тысяча девятьсот девяносто восьмого года доктор Харпер преподавал социологию в университете Бирмингема.

Куинн слегка краснеет – третий раз за утро. «Это рекорд», – мысленно отмечает Гислингхэм.

– Вы проживаете по нынешнему адресу с тысяча девятьсот семьдесят шестого года? – спрашивает Гарет, заглянув в папку. – Хотя работали в Бирмингеме?

Харпер смотрит на сержанта так, будто тот намеренно прикидывается тупым.

– Бирмингем – та еще дыра.

– То есть сюда вы переехали в семьдесят шестом году?

– Брехня. Одиннадцатого декабря семьдесят пятого года, в день рождения моей жены, – отвечает Харпер.

– Первая жена доктора Харпера умерла в девяносто девятом году, – быстро вставляет Росс. – Он женился снова в две тысячи первом, но, к сожалению, в две тысячи десятом году вторая миссис Харпер погибла в аварии.

– Тупая корова, – громко говорит Харпер. – Напилась. Напилась в стельку.

Росс смущенно поглядывает на адвоката.

– Коронер обнаружил повышенное содержание алкоголя в крови миссис Харпер на момент несчастного случая.

– У доктора Харпера есть дети?

Тот протягивает руку и стучит по столу перед Куинном.

– Говори со мной, сынок. Со мной, а не с этим идиотом.

– Ну так есть у вас дети? – обращается к нему сержант.

– Энни. Толстая корова. – Харпер кривит лицо.

Гарет берет ручку.

– Вашу дочь зовут Энни?

– Нет, – перебивает Росс. – Билл немного путается. Энни – это его соседка из сорок восьмого дома. Судя по всему, очень милая женщина. Она часто заходила к нему в гости, но в четырнадцатом году переехала в Канаду, чтобы быть поближе к сыну.

– Хочет скрайпить, дурында. Сказал ей, что у меня в доме такого не будет.

Куинн вопросительно смотрит на Росса.

– Он имеет в виду «скайпить», общаться по «скайпу». Билл не хочет пользоваться компьютером, так что их общение не продолжилось.

– Других родственников у него нет?

– По крайней мере, я не в курсе, – говорит Росс.

* * *

– У него точно есть сын, но как его зовут, не помню.

Сомер стоит на пороге дома № 7 уже пятнадцать минут. Надо было соглашаться на чай, хотя тогда она застряла бы тут на весь день. Миссис Гибсон тараторит без умолку.

– Сын, говорите? – Эрика просматривает записи. – О нем больше никто не упоминал.

– И неудивительно. Люди тут… не любят «вмешиваться». В моем детстве все было иначе. Раньше все присматривали друг за другом и знали своих соседей, а теперь мне и половина местных богачей неизвестна.

– Вы уверены, что речь идет о сыне?

– Джон, точно! Не сомневалась, что вспомню. Правда, я его давненько не видела. Средних лет, волосы седые…

Сомер делает записи.

– И когда вы видели его в последний раз?

Из коридора раздается шум, и миссис Гибсон, крикнув «брысь!», плотнее прикрывает дверь.

– Простите, дорогая. Чертова кошка вечно пытается выскочить тут на улицу, хотя в задней части дома у нее есть дверца. Кошки – они такие, всегда поступают по-своему, а сиамские тем более…

– Миссис Гибсон, можем вернуться к сыну мистера Харпера?

– Ах да. Думаю, он был здесь пару лет назад.

– К мистеру Харперу приходит кто-нибудь еще?

– Ну, этот соцработник, наверное. – Миссис Гибсон кривится. – Толку от него ноль.

* * *

Куинн делает глубокий вдох.

– Чего вздыхаешь, сынок? Выкладывай уже на хрен. А то вид такой, будто присел потужиться.

Теперь засмущалась даже адвокат.

– Доктор Харпер, вы знаете, почему к вам сегодня пришла полиция?

Старик откидывается на спинку стула.

– Понятия не имею. Видать, этот придурок из соседнего дома жаловался на мусорные баки. Урод хренов.