Семь братьев для Белоснежки - Екатерина Слави (2020)

Не то чтобы ей очень хотелось побыстрее замуж. Фраза о замужестве вырвалась у нее нечаянно и не совсем осознанно. Всерьез о таких вещах она и не думала даже. Скорее, этот маленький ритуал — подсчет месяцев до восемнадцатого дня рождения, — к которому Алена пристрастилась со вчерашнего дня, был символом того, что Егор хочет быть с ней.

Он хочет быть с ней — вот, что заставляло ее улыбаться самой себе.

За завтраком, когда вся семья собралась за столом, Альма вдруг сказала:

— Алена, я хотела с тобой поговорить.

Услышав в ее голосе напряжение, девушка подняла глаза.

— Поговорить?

Альма прокашлялась. Казалось, она волнуется.

— Я понимаю, что ты почти совсем взрослая, и, возможно, тебе это уже не нужно, но…

Альма посмотрела на своего мужа, словно хотела заручиться его поддержкой. Алена забеспокоилась: что происходит?

— В общем… мы с Сашей поговорили и решили, что было бы неплохо, если бы ты стала моей дочерью по-настоящему.

За обеденным столом воцарилось молчание. Алена удивленно поморгала. О чем говорила Альма? Разве можно стать чьей-то дочерью по-настоящему?

— А-а-а… Это как?

— Гм-гм, — прокашлялась Альма и тепло улыбнулась девушке: — Я бы хотела тебя официально удочерить.

Алена застыла с открытым ртом. Услышав от Альмы, что та хочет поговорить, она ожидала чего угодно — от «Мы решили, что после школы ты должна жить отдельно», до «У тебя будет еще один братик», — но точно не этого.

— Зачем? — ошеломленно спросила она.

Альма растерянно развела руками и посмотрела на своего мужа, будто обращаясь за помощью. Аленкин папа улыбнулся дочке.

— Ну, понимаешь, Лешка, у тебя ведь фактически никогда не было матери. Ты ее не помнишь, да и не можешь помнить, поэтому, когда Альма предложила, я подумал, что идея неплохая.

Супруги снова переглянулись, обменявшись смущенными улыбками.

— Конечно, ты уже взрослая, и… — повторила Альма; видимо, из-за того, что много об этом думала. — Может быть, мое желание немного эгоистичное. У меня всегда рождались сыновья. Я люблю их больше жизни, но, честно говоря, мне всегда хотелось дочку, поэтому, если ты не против…

— Извини, мама, — вдруг раздался за столом холодный строгий голос.

Алена с заминкой поняла, что это сказал Егор. Все взгляды тотчас обратились к нему.

— Мне жаль тебя огорчать, — сказал он, глядя на Альму. — Но я не позволю тебе удочерить ее.

— Егор! — потрясенно воскликнула его мать. — Почему ты так негативно настроен? Мне казалось, что мы уже смогли стать одной семьей!

Егор сделал глубокий вздох и, встав из-за стола, направился к выходу из столовой. Поравнявшись с Аленой, он остановился позади нее. Она не видела его, но почувствовала, как на ее голову легла теплая ладонь.

— Когда ей исполнится восемнадцать, я собираюсь сделать ей предложение и, надеюсь, ваша дочь его примет.

Алена вдруг поняла, что Егор сейчас обращался к ее отцу. А еще осознала, что все в столовой в эту самую секунду смотрят на них, и от волнения едва не выронила вилку.

— Ей нельзя быть моей сестрой, — сказал Егор. — Поэтому она не может стать твоей дочерью, мама. А теперь извините, у меня назначена встреча.

Когда его рука исчезла с Аленкиной макушки, девушка бросила взгляд через плечо, успев заметить, как Егор вышел из столовой. Алена обернулась — все смотрели на дверь, за которой он исчез. Аленкин отец перевел взгляд на дочь, и в этот момент раздался хохот. Смеялся Слава.

— Уметь надо, — сквозь смех сказал он. — Ошарашил всех и спокойно пошел заниматься делами. Мой старший брат круче всех.

— Офигеть, — проронил сидящий рядом с Аленой златовласка; похоже, он пребывал в состоянии шока.

— Ты счастлива, сестренка? — спросил Артур, улыбаясь Алене с противоположной стороны стола. — Я хотел оставить тебя себе, но, так уж и быть, уступлю ему. Лишь бы сестренка была довольна.