Девушка с плеером - Валентина Назарова (2019)

— Я хочу, очень хочу. Но еще больше я хочу, чтобы ты берегла себя. Помнишь, когда я отпускал тебя в Англию, ты дала мне слово, что будешь очень осторожна и благоразумна?

— Но, папа, я же не собираюсь устраивать операцию под прикрытием. Просто думала пообщаться с ее друзьями, вот и все.

— Ника, пожалуйста…

— Хорошо. Хорошо, папа.

— Нам пора, надо отчаливать. Через десять дней я вернусь, мы обсудим все спокойно и, если надо, пойдем в полицию. А пока держись подальше от этой истории, обещаешь? Это может быть опасно. И звони мне, если появится что‐нибудь срочное.

Он повесил трубку.

Папа никогда не любил разговоров про тебя. Он как будто предпочитал верить, что тебя никогда не было. Наверное, ему так проще справиться с потерей. А может, он просто бесчувственный урод.

Когда я завернула за угол, передо мной открылась большая улица с островком безопасности посередине. Нажав на кнопку светофора, я остановилась в ожидании.

И тут я услышала звук у себя за спиной. Шаги. Я обернулась. Шаги замерли. В глубине переулка, метрах в пятидесяти, виднелись два темных силуэта. Я не видела их лиц, но ощущала на себе взгляды. Мы смотрели друг на друга сквозь рябь дождя, застыв на месте. Загорелся зеленый.

Незнакомцы резко двинулась на меня. Я заметила у одного из них в руке какой‐то продолговатый предмет. Сначала я приняла его за зонт, но под светом фонарей мне удалось разглядеть лучше: это была бита. Я развернулась и побежала. Дождь бил прямо в глаза, горьковатый и отвратительно теплый.

«Close your eyes and count to ten», — повторял голос у меня в наушниках. Я выбежала на пустую парковку. Сомнений не было — меня преследовали двое мужиков, у одного из которых в руке была здоровая алюминиевая бита. Она блестела в свете фонарей, точно гигантский леденец.

Я шла как могла быстро, то и дело переходя на бег и на ходу пытаясь набрать номер службы спасения. Было очень скользко, и я боялась упасть или уронить зажатую под мышкой обувную коробку. А еще в голову лез только номер 911 из фильмов, а здесь он другой, только какой точно? А вдруг у меня просто паранойя? Звук шагов преследователей в тяжелых ботинках гулко разносился по пустой асфальтированной площадке. Я неслась вперед, не разбирая дороги, и споткнулась о лежачего полицейского, подвернув лодыжку. Боль была адской. И тут я почувствовала удар в затылок, не сильный, но ощутимый. Я дотронулась до волос, они были в чем‐то липком и тягучем. На секунду я подумала, что мне пробили череп, но тут под пальцами хрустнула скорлупа. В меня просто кинули яйцом! Я обернулась. Преследователи были всего в нескольких шагах. Один из них ехидно улыбался, подкидывая в руке биту. Другой запустил в мою сторону еще одно яйцо, но я, увернувшись, бросилась бежать. Позади меня раздался звонкий хлопок скорлупы, разбившейся об асфальт.

Ноги сами вывели меня к пешеходному мосту в жилой квартал. Бежать туда — не самая лучшая идея. Или… Спотыкаясь на подвернутой ноге, я миновала мост и, повернув налево, зашла в один из узких переулков, ведущих к маленькому скверу посреди квартала. Шаги следовали за мной, они даже как будто не спешили, зная, что мне не уйти далеко.

Я оказалась в центре сквера и резко остановилась. Они шли прямо на меня, я чувствовала их приближение всем телом. Подбежав к мусорным бакам, я засунула руку в тот, где было стекло, и извлекла пару скользких пивных бутылок. Я не была уверена в том, что делаю, я даже не помнила, откуда взяла эту идею. Но выбора у меня не оставалось. Я с силой швырнула бутылки на землю. С оглушительным грохотом они разбилась на тысячу изумрудных осколков у моих ног. Я огляделась вокруг — сработало. Все четыре камеры медленно поехали в мою сторону, мигая красными глазками, как раз в тот момент, когда мои преследователи ступили на залитую оранжевым светом площадь. Очевидно, я была права: они были настроены на распознавание звука бьющегося стекла, и полиция была уже оповещена.