Принуждение к Игре - Сахненко Дмитрий Сергеевич (2014)

Будущая жертва, если проводить параллель с реалом, имела вид преуспевающего бизнесмена средней руки или чиновника того же разлива, одетого на местный манер. Одутловатое лицо, и куда только делась татуировка, туфли с пряжками, яркий кафтан и трость для солидности. Он даже стал ниже ростом, и откуда‑то появились лишние килограммы на талии. Наврятли это маскировка, скорее всего, какая классовая способность. Знать бы какой у него класс, хотя может и не классовая. Вон маньяк открывать двери сумрака научил, не смотря на расу и класс. Даже интересно, сколько таких свободных способностей и умений существует, и какая за ними гонка.

После оговорки Антона, хотя быть ему Антошкой, пока кости в языке не нарастит, я запустил поиск в сети, который ничего не дал. Но ведь зачем‑то Колобкам нужно своего человека к Октаму на обучение пристроить. А зачем? Вывод напрашивается сам собой, ради какой‑то уникальной способности. Чему‑то он научить может, а чему неизвестно. Спрашивать у Августино не желательно. Если он мне расскажет то это прямой путь вербовки в Колобки, оно мне надо? Да даже если без вербовки, это баш на баш получится. Они мне про то, что у него получить можно, я как к нему в обучение попасть.

У Батонов, они же булки, сейчас в руках есть описание моей статистики, на момент первой встречи с маньяком. Вот пусть над ним и камлают, как это я с такими навыками в палачи попал. Думаю, ничего путного у них не выйдет. Как мне кажется, иметь только знатока боли, чтобы Октам взял к себе в ученики не достаточно. Нужно еще милосердие. Причем не просто милосердие, а еще равное знатоку боли. К тому моменту как палач сделал свое предложение, у этих двух навыков даже прирост был одинаковый. Конечно это только мои догадки, для проверки не помешала бы поддержка клана, но нужна ли мне эта проверка? С учеником маньяка, думаю, история схожая. Не будь я учеником Октама, он бы меня в ученики не переманивал. Да и то не факт, прирост знатока боли на момент той встречи был в два раза больше, чем милосердия. Может этот перекос равновесия в навыках сыграл свою роль. А может еще какие‑то факторы неудачно сложились.

Моя жертва с комфортом расположилась на лавке. Вот нервы у человека, знает, что его сейчас будут убивать, а он сидит птичками любуется. Ну и где этот убивец невиновных?

– Присматриваешься? – тьфу ты, опять со спины подкрался.

– Ну да. А ты почему опять со спины? Вроде я ученик, да и лицо видел? – видел да не запомнил, уж больно он быстр, этот бывший ученик палача. Но он то, этого не знает.

– Привычка, и у тебя такая будет. Если, ха, доживешь.

– А можно не дожить?

– Не дожить всегда можно. Вон смотри у фонтана, хотят, сидят, и все чего хотят. Все надеются до чего дожить. А кто доживет, а кто нет – решаем мы. Ты уже решил, чьим мечтам не суждено сбыться? Кто уже не доживет?

– Да, вон тот солидный господин.

– Господин?! Запомни, для тебя нет господ, это ты для них незримый господин. Ты тот, кто решает их судьбы.

– А ты?

– Даже я. Я лишь наставник. Встав на этот путь, ты отрешаешь любую власть, любое подчинение. Возможно, когда‑то я прерву твою жизнь, а возможно ты мою, – он что? чувствует мои планы? Или догадывается. – Возможно, твой ученик превзойдет тебя, и ты отдашь ему свою силу. Как мой наставник отдал мне. Все это не важно, для Матушки Тьмы не важно, кто будет приводить ей пищу, и не важно, сколько таких разумных будет. Даже если никого не останется, она всегда найдет для себя нового пастыря.

– Так мы, всего лишь, поставляем ей пишу? Тогда почему так важен мой выбор?

– Каждый когда‑то уйдет к ней, но не каждый сегодня. Каждый день ты должен выбирать достойнейшего подарить ей свою жизнь и боль. Достойное приношение достойнейшей из матерей. Выбор должен быть оправдан, и отвечать ее, и только ее, целям. И от правильности твоего выбора зависит награда.

– А какие у Матушки Тьмы цели?

– Это не знает никто.