Невеста Стального принца 2 - Валерия Чернованова (2020)

— Ещё как устраивали! — заявила Одель, наконец решив воспользоваться ложкой по назначению, и теперь наслаждалась ароматным супом-пюре, который я уже успела съесть и благополучно забыть, что это сделала. — Просто Рейкерд стал победителем.

— Хоть ходили слухи, что ему помогли выиграть, — заговорщицким шёпотом проговорила Винсенсия. — Но, может, это всего лишь слухи. Рейкерд — очень сильный хальдаг. Ну или был таковым когда-то.

Вернулся Фрисо с большим серебряным подносом, на котором возвышался обильно политый розовым кремом бисквитный торт, да ещё и увенчанный короной из фруктов. М-м-м… Предвкушая ударную дозу глюкозы, которую собиралась в себя впустить, я отодвинула опустевшую тарелку, чтобы тут же придвинуть ту, что была поменьше, и услышала нежный голосок нашей очаровательной блондинки:

— Скажите, Фрисо, а куда отправился его всемогущество?

— В Царс, моя леди.

— В Царс… — эхом повторила Ротьер и весело так воскликнула: — О, Филиппа, милая, а разве не в Царсе находится твоя обитель?

Я оторвала взгляд от торта и приклеила его к наине.

Это сейчас что такое было?

* * * * *

— Расскажите о вашей воспитаннице, дочери графа Адельвейна.

— Филиппа, — лицо пожилой монахини, изборождённое глубокими морщинами, осветилось мягкой улыбкой, — дивное дитя. Усердная, прилежная, умная девочка. Тихая и скромная. А мы так боялись, когда её брали, что у нас с ней будут проблемы. — Служительница богини замялась и, явно немного смешавшись, тихо добавила: — Из-за её матери. Но, к счастью, иномирность в малышке никак не проявилась.

Тихая и скромная… Де Горт усмехнулся. Нет, ума его невесте действительно было не занимать, и он вполне мог предположить, что Филиппа и в самом деле в учёбе была прилежна. Но что касается всего остального… Дерзкая, норовистая девчонка!

Хальдаг не заметил, как руки сами собой сжались в кулаки. А вот монахиня обратила на это внимание. Поджала губы, нервно поправила массивный серебряный знак Созидательницы на груди, ещё больше подчёркивавший мрачность её широкого тёмного одеяния, и несмело поинтересовалась:

— Ваше всемогущество, неужели леди Адельвейн посмела вас чем-нибудь огорчить или разочаровать?

Разочаровать? О нет, разочарование было лишь малой толикой того, что он сейчас чувствовал. До сегодняшнего дня он даже не предполагал, что в принципе способен столько всего испытывать. Гнев, злость, досаду и даже глухую ярость. За то, что его обманули. За то, что Филиппа оказалась такой… Мужчина досадливо поморщился и мысленно закончил: за то, что подарила свою невинность другому.

Он и сам не понял, как оказался в небе. Смутно помнил, как отправился за Гертрудой и как вместе с ней взмыл к седым облакам. В себя пришёл уже на подлёте к Царсу. Острый взгляд хальдага выхватил из расползшегося по земле тумана размытые очертания обители, обнесённой высокими многовековыми стенами. Почти неприступными. И, находясь в этой тюрьме, в этой клетке, Филиппа каким-то образом умудрилась спутаться с безымянным мерзавцем и вертопрахом!

Мальчик из соседней деревни…

В окрестностях Царса деревень было немало, и какая-то часть хальдага рвалась объехать их все. Хоть разумом он понимал, что это будет чистейшей воды безумие и глупость — бегать от забора к забору, выискивая наглого молокососа. Да даже если бы и нашёл его, не убивать же подонка. Хотя, чего уж греха таить, такая мысль за минувший день не раз посетила Стального лорда.

— Ваше всемогущество, — осторожно позвала его монахиня, отрывая от размышлений о незавидной участи любовника Филиппы, — с ней что-нибудь случилось? По приказу барона Вейтера девочку так неожиданно от нас забрали. Сказали, чтобы передать вам в наины, но ведь мы не готовили её в невесты хальдага. Придворному этикету почти не обучали, не учили, как поддерживать светские беседы. Если Филиппа вас прогневала, так то не её вина, уж поверьте. Мы просто не знали…