Второй шанс для него - Моника Мерфи (2016)

За исключением общения в рамках «босс-сотрудник», большую часть времени я стараюсь его избегать. Я приняла его деловое предложение, хотя это звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой.

Забавно, но в La Sallle еще ничего не знают – я не сказала. Не стоит бросать старую работу, пока не будешь уверена в том, что новая станет источником стабильного заработка. Потому что, как и всегда, основной доход семьи – это мой заработок. Мама не делает ничего для того, чтобы обеспечивать наше существование.

Оуэн раздувается от возмущения.

– Шутишь, что ли? Я не ребенок. Мне гребаных четырнадцать лет!

Я хлопаю его по руке, и он взвизгивает.

– Следи за языком, – предупреждаю я, потому что он должен следить за тем, что болтает. И с каких это пор совершеннолетие стало наступать на четыре года раньше? Видимо, в его мечтах.

– Серьезно, Фэйбс, ты что, прямо, не можешь меня туда провести? – Оуэн качает головой, не в состоянии скрыть раздражение. – Слышал, цыпочки, которые там тусуются, очень сексуальные.

Я абсолютно не хочу слышать, как мой братишка рассуждает о сексуальных цыпочках и о чем-то подобном. Достаточно того, что несколько дней назад перед стиркой я нашла в кармане его джинсов пакетик с травкой. Показала маме, она пожала плечами, а затем потребовала отдать пакетик ей.

Она тут же открыла его и, сделав глубокий вдох, объявила, что травка-то первоклассная. Знаю, она взяла пакетик с собой, когда позже пошла к Ларри, и они, вероятно, получили крутой кайф. До сих пор не могу в это поверить. Как мне удалось стать нормальной и уравновешенной, когда моя мама, в сущности… ребенок?

У тебя не было выбора.

Ну разве это не дурацкая правда?

– Слушай, обеды, которые там подают, стоят по пятьдесят баксов за блюдо. Это для влюбленных парочек и богатеев. И там есть бар. А после десяти вечера ресторан полностью закрывается для тех, кому нет двадцати одного года, – объясняю я. Это действительно самый красивый и элегантный ресторан, который я когда-либо видела. Не говоря уже о том, что я там работала. Классно оборудованный, рационально организованный, все на своем месте. Впрочем, персонал не очень дружелюбный. Скорее, высокомерный. Уверена, за спиной они надо мной насмехаются, считая нищим «белым отребьем», что затесалась в их элитарный круг.

Неважно. Меня заботит лишь размер чаевых. И то, что Колин верит в меня. В меня уже давно никто не верил. Мне казалось, поверил Дрю, но чем дольше он отсутствует в моей жизни, тем больше я убеждаюсь, что все было фальшивкой. Мы просто ненадолго выпали из реальности.

– Ты что, даже не можешь принести мне то, что остается на кухне? – Вопрос Оуэна вырывает меня из собственных мыслей, и я с удивлением вижу его ухмылку.

С возрастом он становится все более красивым. Понятия не имею, есть у него девушка или нет, но все же надеюсь, что он немного повременит с подобными отношениями. Отношения не приносят ничего, кроме неприятностей.

– Ну ты даешь, – я закатываю глаза. Я приносила ему гамбургеры из La Sallle, чем полностью испортила его.

– Ну, чертовски уверен, что мама кормить меня не собирается. Прости, – добавляет он в ответ на мой сердитый взгляд. – И я чувствую себя придурком, потому что постоянно болтаюсь дома у Уэйда. Его мама наверняка уже устала от меня.

Меня накрывает чувство вины. Мне нужна эта работа. Мне нужны обе работы, а это значит, я не могу быть рядом с Оуэном. Готовить для него, следить, чтобы он делал домашние задания, заставить его разгрести свалку в собственной комнате. В нашей квартире целых три спальни – большая редкость при адском спросе на жилье в университетском городке, да и аренда дорожает. Учитывая, что матери никогда нет, и дома, как правило, только мы с Оуэном, я собираюсь подыскать другую квартиру. Для нас двоих, без мамы.