Больно не будет - Ольга Вечная (2021)

Он предотвратил мой переезд в страну, где я могла бы быть очень несчастной. А еще избавил от союза с плохим человеком. Богомолов помог мне оправиться от насилия. Он, он, он, он… он сделал для меня много хорошего, и я не стану подчинять свою дальнейшую жизнь обиде и ненависти.

Возможно, это малодушие, но быть сильной и независимой двадцать четыре часа в сутки мне сложно. Иногда я представляю себе нашу встречу с Ярославом. Пусть ребенку будет уже года три, я вернусь в форму, выйду на работу, буду красивой и недоступной. Он увидит нас и осознает, как был не прав. Раскается, встанет на колени!

Я никак не могу решить, что отвечу ему. Наверное, нет ему прощения! Но мне отчаянно хочется, что он осознал, что натворил. Какую страшную ошибку совершил, так легко отказавшись от нас. Эти фантазии дают силы пережить первые недели беременности, когда внутри царит смятение, во рту слюны как у бульдога, постоянно хочется есть, спать и заниматься любовью.

Первый раз Ярослав звонит мне десятого августа. Я, разумеется, сбрасываю. Он настырный, перезванивает. И тут меня такая злость берет, что я хватаю трубку и выпаливаю на одном дыхании:

— Что тебе нужно?

— Эм-м, — кажется, не ожидал такой реакции от доброй милой Кати. — Ого. Привет, Кать. Звоню узнать, как у тебя дела, как поживаешь? — голос звучит спокойно и примирительно.

— Прекрасно. Все прекрасно. Это все? Я занята, работаю.

— Давай я заберу тебя вечером? Ты до четырех? Поболтаем. Может, поедим где-нибудь?

Каждый раз, когда мне кажется, что он перешагнул все допустимые пределы наглости, он находит возможность удивить снова!

— Поболтаем? — я хмурюсь. — Поедим? Богомолов, ты совсем охренел? Исчезни из моей жизни, — я сбрасываю вызов и пораженно смотрю на телефон.

Больше не буду принимать его звонки, только лишние нервы!

Но этот бронепоезд так просто не остановить. Закончив занятия, я машинально бросаю взгляд из окна и вижу на парковке знакомую машину. Сам боец стоит, облокотившись на капот, пялится в мобильный.

Я не готова встречаться с ним. А еще меня бесит, что он приехал, несмотря на то, что я сказала этого не делать! Он всегда так поступал: игнорировал любые просьбы, которые ему не выгодны.

Я прячусь за жалюзи и набираю его номер, сама при этом наблюдаю за тем, как он смотрит на экран, подносит телефон к уху.

— Привет, Кать, — говорит, глядя в небо. — Я все же приехал.

— Зачем?

— Поговорить. Нам надо поговорить.

— Какая часть фразы «исчезни из моей жизни» тебе не понятна?

Я вижу, как он топчется на месте, качает головой. Он тоже злится.

— Я хочу все исправить, — произносит с нажимом. — Прекращай истерику, прошло уже достаточно много времени, чтобы угомониться. Я тебя в покое не оставлю, ты ведь понимаешь. По крайней мере до того, как мы поговорим. Тебе проще сдаться сейчас, — он пытается шутить.

— Истерику? Серьезно? — вот только мне не до шуток! — Ты созрел поговорить?! Какое счастье! Яр, иди в задницу. Кому мне пожаловаться, чтобы ты, наконец, отвалил? В каком плане «не оставишь в покое»? Мне на тебя заяву написать или что? Так я напишу.

— Напиши, не проблема. Поговорим и пиши, хочешь, помогу сформулировать?

Но я не могу этого допустить. Не сейчас, я не готова! Он меня обнимет силой, и я расплачусь, поверив в любое лживое оправдание. Надо бороться!

— Хорошо, — смиряюсь. — Мы поговорим, но попозже. Не сейчас.

— Когда?

— Я позвоню. А сейчас уезжай. Просто, пожалуйста, уезжай. Хватит меня мучить, я и так на грани!

— Понял. Пока, Катя, — сухо отвечает он. Вижу по движениям и мимике, что психует. Садится в машину, хлопает дверью. Устраивает целое шоу, шлифуя на месте, после чего стартует с места и уезжает.