Переломы - Франк Тилье (2012)

Александр прекрасно может стоять, хотя и притворяется, что это не так. Более того, он, не падая, отжимается восемь раз подряд, причем последние два раза — с отрывом ладоней. Потом, придя в себя, начинает ходить. Помногу. Восемь шагов от стены до стены. Поворот. Восемь шагов в обратную сторону. Таким образом в камере можно пройти много километров.

Человек в капюшоне не заметил, что он ведет эту тайную борьбу. Доносящееся издалека лязганье металлических дверей оставляет Александру время, чтобы забиться в угол новой, более просторной камеры, куда его поместили, в ней есть даже рубильник, и он может менять освещение по своему выбору. Шикарные условия. Но, когда палач проводит свои тщательные проверки, жандарм ложится на бок и принимает позу раненого, обессилевшего животного.

Александр ставит тарелку на пол и снова ложится под одеяло. На стене перед ним видна буква Е. — шестая буква алфавита, выцарапанная ногтями.

А потом в другом месте в своей камере, ближе к полу, он заметил надпись на известняке. Другое имя.

«Алиса».

Алиса начинается с буквы А… Алиса… Она была тут первой?

Александр чувствует, как у него сводит желудок. Его охватывает неукротимая ненависть. Раньше он никогда в жизни не молился, а теперь уже шесть дней шепчет молитвы, сжимая в руке шарик из красной бумаги.

Ручкой пластиковой вилки он начинает процарапывать рядом с Е. свою букву… К.

Издали доносится лязг металла. Александр быстро прячет шарик и ложится.

За решеткой появляется тень.

— Время пришло, К.

Все органы чувств напряжены. Всплеск адреналина, кровь быстрее бежит по венам. Александр ползет к боковой стене камеры.

— Ну же, К. Надо бы поторопиться. Тут, за мной, кто-то ждет. И этот человек хотел бы сделать тебе небольшой подарок.

Александра распирает от желания встать, прижаться к решетке и рассмотреть, кто же там ждет его. Кто еще может быть замешан в этом кошмаре?

Но он овладевает собой и очень медленно поворачивает голову. Если он покажет, на что способен, ему конец. Может быть, это еще одна ловушка. Когда он открывает глаза, мужчина уже ушел, но где-то рядом Александр слышит шум. У него хватает времени, чтобы спрятать шарик под комбинезоном. Он хочет сохранить его при себе до конца… Его сын…

Мучитель появляется снова, он тянет за собой что-то непонятное, скрытое под одеялом. Теперь он откидывает капюшон, лоскуты ткани, закрывавшие ему рот, падают на землю.

Свет позволяет Александру рассмотреть наконец лицо чудовища.

Не в силах совладать с собой, он сжимает кулаки. Это самое обыкновенное, чересчур обыкновенное лицо.

Господин «кто угодно», и Александр его не узнает.

— А чего ты ждал? Зверя?

Ответа нет.

— Вот именно поэтому полиция никогда и не могла меня найти, вот потому-то мы и не знакомы. И у меня нет никаких мотивов. Я — порядочный отец семейства, живу в глубинке, куда никто и никогда не заглядывает. Честно говоря, меня просто не существует.

Клод Дехане кладет руку на неподвижное одеяло рядом с собой. Медленно стягивает его, и показываются колеса… инвалидное кресло.

— Это — моя жена. Она тоже пришла, чтобы судить тебя. Она здесь, потому что должна увидеть, на что похоже лицо убийцы.

Глаза Бландины устремлены в центр камеры. На ней красивое желтое платье в синий горошек. Кожа покрыта мурашками, кричат не голосовые связки, а все ее тело. Это инвалидное кресло уже и легче, чем то, к которому она привыкла. Более маневренное. На коленях у нее лежит букет лилий.

Клод берет цветы и кидает их через решетку. Лилии падают на пол.

— Это тебе. От нее.

Александр уверен, что он уже умер, что он бредет где-то во мраке, в мире, полном огня и безумия. Так, значит, вот в чем было самое страшное. Перед этой бедной женщиной прошли они все, один за другим. А., Б., В., Г., Д., Е., Ё., Ж., 3., И., Й… И вот теперь — К…

— Боже мой! Как же вы можете заставлять ее переживать такое?